И это все, за что я борюсь (СИ)

— Энергетический шар Бейва… Как тебе удалось это сделать? — Я схватила банку с крупными бусинами и принялась рассматривать их, как музейный экспонат.

— Ты же знаешь, я отдал всю жизнь алхимии. Иногда она благодарит меня за это. И осторожнее с этими штуками, они могут взорваться прямо у тебя в руках. — Он забрал у меня банку, вернув ее на прежнее место.

— И все же я не понимаю, — Я посмотрела на Лоренту, — Зачем вы собираетесь инициировать магию? Это наведет еще большие подозрения на Бейва.

— Не наведет, потому что это еще не все. Мы покажем одурманенным мозгам стражников то, что они хотят видеть. Точнее, кого.

— Солз… — Меня осенило.

— Мы подставим его, как они с Цаттой подставили Бейва. — Хитро прищурилась Лорента.

— И как вы собираетесь это провернуть?

— Это не так уж и сложно. Важно лишь поверхностное сходство. — Объяснил Тадар, — Они будут под действием дыма, но запомнят, что видели человека, держащего в руке свет.

— Солз с Бейвом ведь непохожи? — Обратилась ко мне Лорента.

— Хвала богам, нет.

— В братстве есть человек, что сойдет за него?

— Ну-у-у, — Я задумалась, — Вообще-то, по телосложению даже Тадар подойдет, но Солз ему во внуки годится.

— Сколько Солзу? — Лорента уже присматривалась к наставнику, видимо, раздумывая, как его можно омолодить.

— Лет двадцать пять, может, чуть больше. Но у него волосы черные и спина прямая. А еще он ходит не в балахонах, а в плащах или камзолах.

— Тадар, — Вкрадчиво обратилась женщина, — Не хочешь вернуть утраченную молодость?

— Может, лучше, кто-то другой? — Наставник сделал вид, что снова ушел в работу.

— А я считаю, что и ты сгодишься. К тому же, кому, если не тебе, не бояться собственных бомб?

— Я даже издалека не сойду за двадцатипятилетнего парня. — Не поднимая головы, сообщил он.

— Да ладно тебе! Ты у нас, вон, еще какой поджарый! — Лорента опустила руку ему на плечо.

Тогда Тадар посмотрел на нас обеих:

— Даже если и так, дамы, сначала нам нужно сделать бомбы и распланировать то, как Милит проникнет в тюрьму. А я не знаю, сколько времени на это уйдет.

Наверное, меня не должна была пугать эта фраза, но сейчас, впервые за время этого разговора, я впервые побоялась, что мы не успеем, и Бейв погибнет от травм и пыток раньше, чем я приду за ним, как и обещала.

Говорят, не стоит высказывать опасения вслух, и тогда они не сбудутся. Я так и делала, оставляя все свои терзания при себе, но они почему-то сбывались, и день за днем мне становилось все страшнее за то, что я не сдержу обещание.

Лорента запретила мне смотреть на этапы восьмикружия, но со слов сплетниц и прочей молвы я знала, что Бейв Цареубийца пережил очередную пытку. Поговаривали, что во время третьего этапа он потерял сознание от боли где-то за пять минут до его окончания, а во время четвертого даже ни разу не поднял глаза на зрителей. Люди строили догадки, а не сошел ли он с ума и доживет ли до последнего этапа.

Я же думала о другом — успеем ли мы забрать его оттуда живым и в собственном разуме? Готова ли я всю оставшуюся жизнь провести с безумцем?

Мои нервы были на пределе, а дни тянулись, как резина, и летели, как птицы, одновременно. Очередной день завершался ничем, и он же приближал Бейва к следующему этапу, который может стать последним. Никто не станет спасать осужденного, если он умрет раньше восьмого этапа.

Только мое обещание заставляло его держаться, но теперь я уже и сама не верила в себя. Тадар работал, не покладая рук, но каждое испытание псевдо-магической бомбы заканчивалось неудачей. Он говорил, что отчаиваться рано, но разве у меня был хоть какой-то выбор? Каждый день в мой череп стучала боль, и ей уже хватало наглости возвращаться через каждые два часа. Я тоже умру, если не спасу его, умру от этой боли в тот самый день, когда лекарство Эгерды, недельного запаса которого теперь едва ли хватало на три дня, перестанет мне помогать. Обо мне не останется даже упоминания, а ведь когда-то я всерьез думала о том, что смогу войти в историю.

Именно об этом я думала в самый обычный февральский вечер, сидя за столиком в таверне, куда я теперь наведывалась каждый день. Сейчас здесь было чуть больше народу, звуки вокруг слышались чуть громче, а я боялась чуть сильнее, чем обычно.

Я еще не успела спрятать шкатулку со стола и смотрела на нее, как на злейшего врага. Во что превратилась моя жизнь? Я готова отдать все за чертов порошок, спрятанный в этой коробке, а моих денег могло и не хватить на следующую дозу. Что тогда делать? Украсть у кого-нибудь? Одолжить?

Мимо меня носились подвыпившие гости и юркие официантки, которые уже перестали замечать мое присутствие. Здесь меня никто не тревожил, не допытывался, почему я сижу в одиночестве и почему постоянно смотрю в одну точку. За окном уже давно стемнело, и мне бы следовало поспешить в братство, но зачем мне туда идти? Чтобы в очередной раз узнать, что у Тадара ничего не получилось? Сказать им с Лорентой еще раз, что надо менять весь наш план и ждать больше нельзя? Нет, это выше моих сил. Я не сдвинулась с места, сцепив пальцы в замок.