И это взойдёт

Рука сама собой начала хулиганить: рядом с очень разумно расположенным розарием вдруг выскочила мини-плантация конопли (она тоже любит такие южные опушки). На лужайке перед большим домом разлился прудик с декоративными рыбами.

Несколько вечеров я с нереальной тщательностью продумывала туевый лабиринт, которым очертила границы участка. Он причудливо вился вдоль всего забора. Аттракцион был устроен издевательски: чем настойчивее человек стремился к границе участка, тем искуснее тропинки неизменно уводили совсем в другую сторону. И наоборот – стоило только отказаться от этой идеи и повернуть к забору спиной, как тропка тут же выбрасывала тебя почти к самой границе.

Нарисовала я и зеленые кабинеты-шкатулки, забраться в которые было не так-то просто. Со всех сторон окруженные акациями, елками или крыжовником, они выглядели снаружи абсолютно закрытым и недоступным, «потерянным» пространством. Но если знать секретный вход, в них можно было запереться от любопытных глаз и слушать искусственный ручеек, собирая сладкую лесную землянику. Травы я там высеяла мягкие, душистые – те, что и не скошенные пахнут сеном. Хватит уже с меня монотонной, невыразительной, ничем не пахнущей газонной травы «Канада грин».

За домом, в продолжение вишневого сада, вырос небольшой классический сад изобилия. Цветы и плоды. Прованские травы, виноградная лоза, яркие многолетники и смородина. В центре – яблоня, пусть будет кроваво-красный апорт, древнейший сорт. Дерево познания. Это же рай, в конце концов!

Словом, это был совершенно не похожий на ровно выстриженный, спланированный по линейке и торопящийся выставить напоказ все свои богатства официозный парк вроде регулярных садов Версаля, Трианона или Марли. Нет, в моем парке человек не ощущал бы себя королем мироздания, укротившим природу и вогнавшим ее в задуманные им рамки. Не был это и пейзажный парк вроде Кью Гарден, Централ-парка или Гайд-парка, расчетливо прикидывающийся «делом рук самой матушки-природы». Нет, я не хотела дарить людям иллюзию, будто они непринужденно вписываются в естественную жизнь и сам человек – необходимый элемент мировой гармонии.

Не был это и милый восточный садик с играющими в прятки камнями, загнутыми крышами беседок, мостиками и отражениями деревьев в воде. Это был русский сад – каким я его понимала. Неразгаданная и полная неожиданностей земля. Место, в котором невозможно ориентироваться, опираясь на память или логику. Только интуиция и прозрение направят в нужную сторону. В этом грандиозном хаосе напрасны были бы поиски принципов и законов, которые помогут найти порядок в бескрайней мозаике бытия. По моему замыслу, каждые десять-двенадцать дней облик сада должен был меняться и дезориентировать своего гостя. Если ты не заглядывал в эти земли пару недель, придется изучать их заново.

Только на нашей земле с ее выматывающей сезонностью и можно создать такой сад. Очень зримая смена зимы-весны-лета-осени, полный круг превращений: абсолютное умирание и абсолютное возрождение – это наш сад. Лондонскую зиму легко можно спутать в иной день с лондонским летом. А у нас крайности: морозы, весенние ливни, зной. Поэтому прочь из моего сада всех европейских неженок, которых надо укрывать на зиму. Как уродливо смотрятся все эти деревянные ящики и матерчатые кульки лутрасила, защищающие растения от наших холодов! Из недотрог я оставляю в саду только розы, да и то зимостойкие канадские сорта.

Летняя зеленая стена, сбросив осенью листья, станет тонкой гравюрой, царством объема и света. Когда взгляд не отвлекают яркие листья, цветы и бабочки, становятся заметными изящные изгибы ветвей, шероховатая кора. Невидимые летом под пышным вьющимся ковром опоры пергол и арок, когда выпадет снег и облетят листья, окажутся винно-бордовыми, приглашая под свой ажурный купол. Ярко-красные ягоды барбариса и нежные плоды снежноягодника привлекут зимой звонких синиц и снегирей, так что жизнь здесь не остановится даже в самые злые морозы.

Я бегло осмотрела проект. Он был вызывающ в своей неправильности, хаотичности, дезорганизованности и нереалистичности. И все-таки для полного сумасшествия ему чего-то не хватало. Чего? Разве что… шутки! Своеобразное чувство юмора подтолкнуло меня к тому, чтобы симметрично дереву познания расположить его антипод – мандрагору. В самом скрытом и недоступном для какой-нибудь случайной овцы уголке, в сердце самой хитрой «зеленой шкатулки» спрячется этот небольшой и опасный цветок. Ягоды его, напоминающие по виду желтые помидоры, – настоящие плоды незнания. Тяжелый галлюциноген, ведущий к сексуальному возбуждению, потере памяти, а то и смерти. Такой вот прикол.