И Гарри Поттера в придачу!

— Нет, — ответила я, — там будут мои приспособления для упражнений. Развлекать замковую охрану и пажей я не собираюсь, но от тренировок не откажусь.

— Энтони Долохофф тебе там что-то заказал, — сказала графиня, — долго объяснял, но я так ничего и не поняла, потом посмотрю. Какие-то непонятные вещи и зачем-то железные штуки для башмаков. Это же неудобно.

— Думаю, что ходить будет удобно, — ответила я, — а железо там для того, чтобы бить.

— Бить? — переспросила графиня. — Кого бить?

— Смотрите, миледи, — я указала на Дикона, — представьте, что вас схватил мужчина. Он крепко обхватил вас сзади. Если он вас намного выше, то можно ударить головой по нижней челюсти, правда, тут и головной убор может помешать. Самые уязвимые места тут, — я указала на кадык, — и тут, — провела рукой ниже пояса. — Но ваш враг отлично об этом знает, и даже не сознавая этого, защищает эти места. Так что, как следует лягнуть может не получиться. Да и юбки мешают. Остается бить по ногам. Здесь, — я указала на голень, — удар придется по кости. Очень больно. А теперь представьте, что у вас в башмаках есть кусочки железа.

Графиня кивнула.

— Если ваш враг спереди, то тоже стоит бить по ногам. Выше он точно прикроет, а тут и промазать сложно.

Графиня снова кивнула. Ричард прижал книгу к груди и смотрел на все это с интересом и веселым изумлением. Энн была в шоке.

— А если удастся сбить с ног, то можно и добить.

— Вот уж не думал, Барбара, что ты такая кровожадная, — сказал Дикон, — интересно будет посмотреть на все это.

Я демонстративно смерила его взглядом. Он фыркнул. Понятно, меня он всерьез не воспринимает. Уже хочется доказать ему, что он не прав. Аж кулаки чешутся.

А вот у графини на лице промелькнуло какое-то мечтательное выражение. Представляет, кому бы с удовольствием врезала по всем чувствительным и болезненным местам, а потом добила? Настоящая женщина.

Дикон появился, когда я расчесывала волосы перед сном. Он на несколько секунд задержался, откровенно любуясь, а потом подошел ко мне. В небольшом зеркале отразились наши лица.

— Не заплетай! — проговорил он, собирая локоны в горсть.

— Потом не расчесать будет, придется отрезать, — ответила я.

— Даже не думай! — он уткнулся в мои волосы. Горячее дыхание обожгло ухо.

— А если бы у тебя были волосы такой длины, — проговорила я, обнимая его за шею, — что бы ты делал?

Его губы скользнули по моей шее.

— Не дразни!

— Ты устраиваешь все так, как удобно тебе: забираешь меня из дома, отбираешь книги, а мне тебя даже не подразнить?

Он хрипло рассмеялся.

— Я хочу тебя, ты хочешь меня. Что еще нужно?

Я действительно хотела его. Какие там, на хрен, бабочки в животе и поджимающиеся пальцы ног? Собственный пульс набатом и безумная жажда. Неутолимая, огненная. Та самая, что крепка как смерть и жарче адского пламени. Глаза в глаза, как перед поединком на смерть. Стон сквозь стиснутые зубы. Прикосновение губ, как ожог.

— Иди ко мне!

Хочу, хочу, хочу. Его всего, такого, как есть. Если он станет другим, то это будет уже не он. А другой мне не нужен.

— Дико-о-он!

Хриплый смех в полумраке спальни, обжигающий шепот и страсть.

Я люблю тебя, мой Плантагенет…

И…

— Ба-а-арбара-а-а! — выдохнутое мне в губы.

Где там еще расписаться кровью? Прямо сейчас...

Антонин притащил все хозяйство на следующий день. Римский стул, доска с креплением для ног со специальной стойкой. Турник и несколько матов, набитых соломой. Мне выдали что-то вроде полусапожек с вставленными в подошву металлическими пластинами. И жесткие наручи из кожи, усиленной рунами.

— Ну как? — спросил мой наставник.

Я попрыгала.

— Неплохо.

— Ха! — на меня замахнулись ножом.

Я выставила блок.

— Убил бы с легкостью, но неплохо для начала. Что с гибкостью?

— На шпагат сяду после растяжки, — ответила я, — а мостик не смогу.

— А кувырок?

Я подняла руки, легко качнулась вперед, задержалась в стойке на руках, обернулась вокруг своей оси и мягко приземлилась на ноги.

— Тут определенно есть с чем работать, — осклабился Антонин, — хотя я б кое-что и порекомендовал. Мои поздравления, леди.

Присутствующая тут же графиня качала головой. Но, похоже, что увиденное ей понравилось.

— Надеюсь, по мешку с песком молотить не придется? — спросила я.

— Нет, леди Барбара, а вот это пригодится.

Цепочка из гибко соединенных металлических пластинок. Я не очень умело прокрутила ее пальцами правой руки. Антонин усмехнулся.

— Знаете, что это такое, вижу. И для второй руки тоже. А для больше гибкости и скорости могу посоветовать зелье и ритуал. Ничего недозволенного, конечно, но это больно. Очень больно.

— Роди сперва, а потом расскажешь мне, что такое больно, а что очень больно, — ответила я, разминая пальцы с помощью «воровских четок».

— Лучше сразу на дыбу, — покрутил головой Антонин, — видел раз такое дело, чуть не поседел. Мужчине подобного не выдержать. Мое почтение, дамы.

Графиня чуть смущенно улыбнулась.

— А что за ритуал? — спросила я.

— Делается на полную луну, — ответил Долохов, — просьба дать силу, гибкость, скорость. Зелье помогает.