И Гарри Поттера в придачу!

— Мне нельзя, не стоит притуплять внимание. Не беспокойся, я справлюсь.

Явление герцога Глостера с супругой (и не только) произвело эффект разорвавшейся бомбы. Я скромно шла на шаг позади Энн и несла ее часослов в тяжелом деревянном футляре с богатой инкрустацией, которым тоже можно было легко убить при желании. Король поперхнулся, королева вытаращила глаза. Принцы и принцессы уставились на нас, а за ними и все остальные.

Приседая в церемонном реверансе, я чувствовала себя буквально голой. Не стоило забывать и о стоимости этого платья, у некоторых дам в глазах прямо-таки счетчики заработали. И не только у дам.

Энн заняла свое место среди герцогинь. Я пристроилась на полшага сзади. Дикон проследовал туда, где полагалось находиться ему. Да-а-а-а, благодаря этой выходке, я оказалась ближе к королеве, чем многие очень даже знатные дамы. Некоторых из них перекосило, а одну прямо затрясло. Так вот ты какая, леди Стенли!

Она действительно была маленького роста и достала бы только до подбородка что мне, что Энн. И все бы ничего, но в ее случае речь шла не о миниатюрности, а об общей неразвитости фигуры. У нее осталось тело ребенка. Некрасивое лицо, слишком бледная, словно бы неживая кожа. Все это усугублялось почти что монашеским одеянием. И именно это делало ее такой опасной.

Красота совершенно не гарантирует счастья в любви, если что, это любой знает. Умная дурнушка легко возьмет свое, сделав ставку на другие качества. Вот только Маргарет лезла туда, где ее качества, делающие ее привлекательной спутницей жизни, не стоили ничего. Деньги, родство, ум. Неужели она не понимала, что в ней нет ни изысканности и красоты Энн, ни моей привлекательности и чувственности? Сумей она избавиться от нас, так Дикон в ее сторону даже не взглянет. Ему не нужен локомотив, прущий без остановок к престолу, он и так в паре шагов от него. Причем по праву рождения. Способностей и энергии у него и самого завались. Как и денег, и влияния. Он второй человек в королевстве. И в женщинах ему нужно другое.

В другой реальности эта женщина пропихнула своего сына на престол, но была ли она счастлива, зная, кого погубила своими бесконечными домогательствами? Все, что ей осталось, это вытребованный часослов Ричарда. Какими жалкими выглядели на этом фоне обет целомудрия и ханжеское благочестие.

Ух, как она на нас смотрела! Могла бы — рвала бы зубами и когтями. Я презрительно усмехнулась ей, и она задохнулась от гнева и отвращения. Ничего, тетенька, посчитаемся! Мне тоже есть, что тебе сказать.

Процессия проследовала в часовню святого Стефана, началась служба. Пятилетняя невеста явно не понимала, что происходит, как и шестилетний жених. Они оба почти терялись под весом роскошных одеяний из парчи, а слова отеческого напутствия и супружеской клятвы звучали как анекдот. Надо заметить, что многие не скрывали своего отношения к происходящему, особенно родственники невесты. Очень может быть, что и наш демарш отнесут к протесту против явного произвола.

Король и королева нет-нет, да и поглядывали в нашу с Энн сторону. Причем если Эдвард скорее веселился, то его жена выглядела обиженной. Хотела быть в центре внимания, а не вышло? Или опять все дело в платьях?

После церемонии венчания новобрачных передали нянькам, а гости отправились праздновать.

Руку, тянущуюся из-под гобелена к платью Энн, я заметила сразу же и с удовольствием наступила всей тяжестью. Раздался полузадушенный визг.

— Какие большие крысы тут водятся, — сказала я, — никогда бы не подумала.

Энн напряглась.

— Все в порядке, — шепнула я, — не оборачивайся.

Ко мне подошел паж, и я передала ему часослов. Начиналась самая ответственная часть мероприятия, сейчас нас точно попробуют на прочность.

В большом тронном зале мы с Энн оказались в некоторой изоляции, но это было мне только на руку. Любой человек, вторгшийся в наше личное пространство, был бы как на ладони. Но долго это не продолжалось, нас подозвали к леди Сесили.

— Что случилось? — очень тихо спросила она у меня.

— Очередная булавка, похоже, — быстро проговорила я.

Леди мрачно кивнула.

— Скажите, миледи, — чуть громче проговорила я, — а это правда? Говорят, что при короле Генри тут везде были устроены потайные окна, через которые он наблюдал за придворными?

— Я слышала об этом, — ответила леди Сесили, — но сама этих окон не видела.

— О каких окнах идет речь, дорогая матушка? — послышался голос короля.

А ему чего надо?

Мы с Энн присели в реверансах.

— Да вот, леди Мортленд интересуется историями про двор короля Генри, — ответила вдовствующая герцогиня, — а я, к сожалению, не могу удовлетворить ее любопытства.

— В самом деле? — переспросил король. — Рад видеть, что вы в добром здравии, дорогая невестка. А разве леди Мортленд принадлежит к вашей свите?

— Леди Барбара — моя лучшая подруга, сир, — храбро ответила Энн, — если бы не она, я бы ужасно скучала в Лондоне.

— Надеюсь, что теперь у вас не будет времени для скуки, — улыбнулся король, — так что же интересует леди Барбару?

— Я слышала от людей, Ваше Величество, — проговорила я, — о неких потайных окнах...