И гаснет свет

Она не стала подходить к палате Дерека, чтобы не привлечь к себе ненужного внимания, стартовала у лестницы. Но это было не такой уж большой погрешностью: от палаты до выхода на лестницу недалеко, он бы справился.

А вот на лестнице ему пришлось бы намного сложнее. Даже сейчас, когда из окон пробивался рассеянный дневной свет, Оля вынужденно замедлилась, чтобы не покатиться по ступеням, сливающимся в единое серое пятно. Ночью, при отключенном электричестве, Дереку и вовсе пришлось бы двигаться на ощупь!

Это было возможно, да, но не быстро. Сколько же медсестра занималась своими делами, не проверяя, как там пациенты?

Оказавшись на первом этаже, он должен был раздобыть одежду. Подготовиться заранее Дерек не мог, он все время оставался в палате. Получается, мужчина был в том же положении, что и Оля сейчас: знал свою цель, но понятия не имел, как ее достигнуть.

Оля огляделась по сторонам, но с почти закрытыми глазами обнаружить служебный гардероб оказалось не то что сложно – нереально! На него не было никаких указаний… Официальная версия произошедшего с Дереком оставалась убедительной только на первый взгляд, однако сыпалась на уровне деталей.

– Что вы делаете? – вдруг прозвучало в паре шагов от нее.

Оля даже не бралась сказать, что поразило ее больше: неожиданно оказавшаяся рядом женщина или то, что эта женщина обратилась к ней на русском. Да еще и застала за таким странным занятием! Переводчица щурится, крутится на месте… Вот и как это объяснить?

Смущенная, Оля поспешила обернуться к окликнувшей ее женщине и даже начала придумывать оправдание, но слова будто застыли в горле, когда она увидела, кто с ней говорит.

То, что это одна из пациенток, было понятно с первого взгляда. Голос звучал молодо, а вот определить ее возраст по внешности не представлялось возможным. Все ее лицо потеряло четкую форму, опухло, пошло волнами, однако не от старости – кожа просто изменилась. Да и цвет был неровный – серовато-бледный, с красными и светло-коричневыми пятнами. Оля никогда бы не произнесла такое вслух, но лицо этой женщины напоминало не человека, а пародию на человека. Будто взяли из музея восковую фигуру – и поднесли к полыхающему пламени камина.

Сама женщина пыталась приноровиться к новой внешности как могла. Поверх рубцов, покрывающих ее лицо, был вполне умело нанесен макияж: там, где травма стерла привычные черты, пациентка нарисовала их заново. Под четкими линиями темных бровей весело блестели уцелевшие карие глаза. Похоже, несмотря на все сложности, женщина умудрялась сохранять хорошее настроение, и это уже внушало уважение.

– Я… не представляю, с чего начать, – признала Оля.

– Да, нас ведь даже не познакомили! – спохватилась пациентка. – Простите, грубовато с моей стороны получилось… Я просто знаю, кто вы, мне на вас указали на общем собрании. Я совершенно забыла, что мы еще даже не разговаривали! Меня Наташа зовут. Может, уйдем отсюда? А то здесь как-то прохладно!

На первом этаже и правда гуляли сквозняки, прорывавшиеся через открытые окна и двери. Однако проблема заключалась не только в этом: сюда мало кто заглядывал просто так. На переводчицу и пациентку, застывших возле лестницы, уже косились охранники. В этом не было ничего страшного, однако Оля не могла избавиться от мысли, что кто-то из персонала мог приложить руку к гибели Дерека. Что, если как раз охрана? Тогда лучше не привлекать их внимания!

– Может быть, пройдем в кафе? – предложила Оля. – Уже почти время обеда! Или вы едите в палате?

– О нет, если бы я постоянно торчала в палате, я бы тут не оказалась… Не говоря уже о том, что я бы давно сошла с ума! – рассмеялась Наташа. – В этот раз я приехала в клинику на обследование, операция будет значительно позже. Я чувствую себя нормально и могу гулять где хочу.

Они прошли к лифту и уже на нем добрались до кафе. От истории с Дереком Оля пока решила отстраниться, не задавать же вопросы об убийстве первой встречной! Для начала ей нужно было понять, с кем она имеет дело.

Время обеда только-только начиналось, в этот час кафе пустовало. Они выбрали столик – расположенный у самого окна, за которым открывался великолепный вид на старый лес. Это место могло заворожить, если не думать о том, что там недавно произошло. Теперь, когда перед глазами стоял образ пробитого насквозь тела, очарование леса мигом отступало.

Оля не была голодна, но знала, что за пустым столом дружеские беседы не приживаются. Поэтому она заказала картофель фри с грибным соусом и сок, Наташа и вовсе предпочла куриные крылышки. У нее, в отличие от многих пациентов, не было проблем ни с челюстью, ни с зубами, ни с языком.

– Я прям соскучилась по русской речи, – доверительно сообщила Наташа.

– Разве переводчика не было так долго? – удивилась Оля. – Кстати, можно на «ты».

– Замечательно! А переводчик был, но все равно что не было… Ужасный, угрюмый, жирный дядька… С таким толком не поговоришь! У него сразу рефлекс «Чем я могу вам помочь, Наталья?». А мне не нужно помогать, со мной нужно просто поболтать! Я английский знаю, но не очень хорошо. Подожди секунду!