И хочется и колется

– Это Юлька, подруга моя. Посчитала, что у тебя в доме нет нормальной еды для ребёнка. Ну, как бы я отказать не смогла – раз, и не уверена, что у тебя для Коти что-нибудь есть. Ты ведь не ожидал. И нет, на жмота ты не похож. Ты похож на Крокодила, которому прищемили хвост. Хочешь разорвать договор? Я не против. Соберём вещи и уедем назад.

Это называется кулаком под дых. И мне не нравится, что она обзывает меня при ребёнке.

– Нет.

Это даже не возражение, а приказ. Но мне сейчас плевать. Я неадекват.

– Тогда мы идём в ванную. Котю нужно купать и укладывать спать. Мы и так уже из графика выбились. А его завтра в детский сад…

Я вижу, как она задумывается на миг, трясёт головой. Через полгорода везти – это я понимаю и без слов.

– Я отвезу завтра, не беспокойся.

А потом буду искать решение появившегося вопроса. Лилька не будет вставать ни свет ни заря, не будет истязать ни себя, ни мальчишку ранними подъёмами, чтобы в сад успеть, а потом на работу.

Ребёнок один, а сколько сложностей… И это не считая кота! Тому тоже надо. Еда, когтеточка, всякие прибамбасы. Надо будет Лилю расспросить.

Я жду её на кухне. Злой и накрученный до предела. Из меня разве что искры не сыплются. Движимое и недвижимое имущество. Она что, не могла сразу сказать? Я бы хоть подготовился. Морально.

Я жду её слишком долго. Она что, решила меня игнорировать?!

Поднимаюсь и решительно иду в комнату, где они обосновались. Упрёки и подозрения так и рвутся наружу. Сейчас я ей всё выскажу!

В комнате полумрак. Горит лишь бра на стене. Лилька спит в обнимку с сыном. Хрупкая, похожая на девчонку. Да она и есть не слишком взрослая. Ей двадцать три всего. Устала. Вымоталась. Как в ней ещё дух держится.

Не сдержавшись, осторожно убираю кудряшки с её щеки. Но даже это лёгкое движение будит её. Она сонно хлопает ресницами. Глаза у неё как у совы: большие и круглые. Испугалась.

– Я сейчас, – шепчет она, осторожно расцепляя ручонки сына.

Где-то в горле у меня застревает ком. Намертво. Ни туда и ни сюда. Чёрт. И как это пережить? Как адаптироваться, утрясти, привыкнуть к этой новой чужой для меня девочке Лиле, которая исчезла на пять лет и вернулась с незнакомым багажом?..

Но она всё ещё моя жена. Так что я должен хотя бы попытаться притереться. Бабка Северина мне в помощь.

20. Старая семья почти с нуля

Лиля

Крокодил принял удар достойно. Ожидаемо про Котю ничего не понял. Да и куда ему. Ну, раз он тупой и до него не доходит, то и я спешить раскрывать ему глаза не собираюсь.

Но я Крокодила явно недооценила.

Обычно Котя засыпает сам. Изредка просит, чтобы я рядом побыла, сказку рассказала. Он у меня на редкость самостоятельный ребёнок. Но сегодня случай особенный. Чужой дом, чужая софа. Я и без просьб легла рядом и вырубилась, хотя думала, что глаз не сомкну.

Разбудил меня Крокодил. Кажется, к щеке прикоснулся. Или просто стоял и смотрел – не знаю. Ну, конечно. Я ему разговор должна. А должницей я не люблю бывать.

Больше всего на свете хотелось закрыть глаза и спать дальше, но я мужественно поднялась с постели, изображая из себя Мюнхгаузена, который сам себя за косицу из болота тянул.

– Почему у тебя ребёнок в паспорт не записан? – первое, о чём спросил Крокодил. Молодец, хороводы водить не научен, а если и научен, то не со мной.

– На работу легче устраиваться, – пожала я плечами и прикрыла ладонью рот, пытаясь подавить зевок.

– Лиль, ты ничего не хочешь мне сказать? – делает он попытку надавить и очень пристально смотрит мне в глаза.

– «Извини», да? – хлопаю ресницами, потому что неизвестно, что он на самом деле хочет выпытать. – За то, что не рассказала тебе о Костике, коте и кактусе.

– Раз мы семья…

– Временно, – перебиваю я его.

– Раз мы семья, – гнёт своё Крокодил, – не называй меня при ребёнке Крокодилом. У меня имя есть, между прочим. И не могла бы ты его попросить звать меня папой?

Честно – не ожидала. Глаза на лоб полезли. Я даже на секунду подумала: он понял, что Костя – его сын.

– Через день бабка приезжает. И раз уж у нас пополнение, пусть оно будет как полагается.

А, ясно. Все жертвы – ради бабки. Ну, что ж.

– Во-первых, если ты хочешь поиграть в отца, неплохо бы ребёнка называть по имени, а не никак или «пацан», «мальчик», «ребёнок». Моего сына зовут Костя. Иногда можно Котя – в семейном кругу. Во-вторых, попроси его сам. Уговори. Возможно, он пойдёт тебе навстречу. И имей в виду: я не стыжусь того, что мать. Не стыжусь своего сына. И прятать его, как кота на лоджии от хозяйки, не собираюсь. Он есть. Он факт. Он личность. И я бы не прогнулась даже ради своей матери, не говоря уж о какой-то незнакомой бабке. Ты это всё заварил, ты и будешь перед бабкой плясать, объясняя, почему до сих пор не рассказал, что у тебя сын родился.

– А он у меня родился? – смотрит Крокодил из-под ресниц взглядом-рентгеном.

– Ну, раз ты играешь в семью со мной, то да, – развожу руками.