И коей мерой меряете. Часть 2. Ангелина

…Геля чувствовала, как новая туфля сжала ее мизинец огненными тисками, еше чуть-чуть и ступня взорвется, разлетевшись на сотни горящих маленьких осколков. Худая тетка, похожая на недоваренную щуку, в красном платье оттенка знамени вещала неожиданным басом и голос ее то отдалялся, то приближался. Да еще заколка на тугом пучке так тянула какой-то волосок, что ей хотелось пискнуть.

– Интересно, что будет, если сказать – «Не согласна»?

Озорная мысль так смешно пощекотала внутри, что Геля чуть не хихикнула. Она представила вытянувшиеся лица свидетелей и ошалевшее Вовкино. Скосив глаза, она посмотрела на него, и, увидев серьезный, торжественный Володин профиль, и бледную от волнения, выбритую до синевы щеку, устыдилась.

– Да.

Голос Володи охрип, было очень заметно, как ее будущий муж волнуется, и когда тетка посмотрела сквозь толстые рыбьи очки на Гелю, замер. Геля вздохнула, и почему-то тоненько произнесла —

– Да

Вовка облегченно вздохнул…

Гладкое широкое, очень красивое кольцо точно и нежно обняло Гелин палец, тоненькое Володино никак не хотело надеваться. Но Геля справилась…

Ослепила вспышка… ломкие стебли белых гвоздик приятно холодили вдруг загоревшиеся ладони. Крошечная Иркина ладошка мышкой шмыгнула в Гелину руку, дочка поджала ножки, потому что вторую крепко держал Володя.

…

Две недели отпуска пролетели, как один день, но в интернат Геля неслась, как на крыльях, она очень соскучилась. Влетев в учительскую и плюхнув на стол пирог, размером с полстола, который она сама испекла в настоящей печке своего нового дома, Геля перевела дух.

– Господи, прям сто лет прошло. Забыла уж, как урок начинают. Фууу.

Она подошла к зеркалу, пригладила волосы, поправила воротничок белой блузки, подколола его покрепче тоненькой золотой брошечкой, которую подарил ей на свадьбу Володя. Вытянув руку, посмотрела на кольцо, улыбнулась. Она первый раз за все эти годы вдруг почувствовала, что хочет вечером домой. В уютную комнату, где теплый бок настоящей деревенской печки и стол, накрытый кружевной хозяйкиной скатертью. И кроватка с заплатанным стареньким, но пухлым детским одеялом. И Иркин хихикающий колокольчик. И Вовкин затылок, озадаченный и круглый, с аккуратно торчащими ушами… Вот вечно он все вечера просиживает над своими чертежами!

…

– Ангелина Ивановна. У нас сегодня комсомольское собрание, вы не забыли?

– Я помню, Алевтина Михайловна, я хотела вас попросить…

– Нет! Явка строго обязательна. Переизбрание секретаря комсомольской организации.

– Хорошо! —

Геля зло сплюнула в душе, сегодня было тринадцатое марта, ее день рождения. Алевтина не признавала никаких праздников сотрудников, в интернате их никогда не праздновали. Но зато дома… Назавтра она наприглашала столько гостей, а готовить, похоже, придется ночью.

***

Открыв двери класса, Геля быстро, порывисто подлетела к столу и подняла вверх руку. Она так делала всегда, останавливая возню, и ей казалось, что от кончиков пальцев до ребячьих стриженных головок вдруг проходит теплый ток, который заставляет детские глаза загореться.

Но сейчас, все пошло не так. Как только она подняла руку, гром аплодисментов, писков и криков» Поздравляем» просто оглушил. Распахнулась дверь и вошла толпа воспитателей и учителей. Воздушные шары рванули в класс разноцветным потоком. Ее посадили на стул, сдвинули парты. Ребята по очереди читали стихи, кто-то пел. В конце развернули транспарант – полотно на весь класс, на котором огромными буквами, немного украшенными кляксами и слегка коряво было написано» Мы любим свою любимую Ангелину».

Еле удерживая ворох гвоздик, который не помещался в руках и ронял то одну отломанную голову, то другую, Геля сидела посреди класса и чувствовала себя абсолютно счастливой.

– А тут тебе письма. Каждый написал, с неделю возились, бумаги перевели, страсть. А малыши старших просили, те за них писали, тоже беда. Тащи теперь домой это. Любят они тебя, Гель. Даже завидно.

Верка подала Геле большую коробку, раскрашенную под почтовый ящик. Коробка оказалась тяжелой, Геля поставила ее на стол и приоткрыла. Внутри, в проклеенной красной цветной бумагой, пространстве, плотными рядками лежали разноцветные конвертики. Их было штук сто…

***

– Характеристику на педагога Ангелину Ивановну подписали учителя и воспитатели: