И лицо твоё в пламени вижу...(СИ)

И тут же другая, человеческая сторона души Охотника, тихо возразила- желают. Если не ведьмы это злые, а юные девушки или женщины, силой обладающие. Желают они обычных человеческих радостей- мужа, семью, любовь. Неужели и вправду могут быть ведьмы добрыми? Рейвен в удивлении будто со стороны наблюдал за борьбой в нем Охотника и человека. Один бесновался, требуя не поддаваться чарам ведьмы, другой же тянулся всем сердцем к той, что лежала совсем рядом- лишь руку протяни.

Рейвен вскочил, принявшись мерить шагами дом. Затем, схватив нож, запихнул его в голенище сапога, и вышел наружу. Сердце его разрывалось от боли, едва вспоминалось ее личико, искаженное страхом. Иррациональное чувство жалости схватилось в буйной драке с чувством долга.

30

Ингмар места себе не находил, он буквально осязал ту опасность, что нависла над Танитой. Рассказывая ему о прошлом, в тот, последний их разговор, девушка невольно выдала то, как называла её мать, ласково обращаясь к дочери. Настоящее свое имя. А сопоставить всё со слухами о побеге юной княжны труда не составило. Ингмар горько усмехнулся - знала бы старая Вария, кого шпыняла, гоняя простой прислужницей. Да и сам он хорош - руку и сердце предлагать такой дане знатной. А то, как она ни разу не повела себя так, словно он ей- не ровня? Мало ведь времени прошло с той её жизни, богатой да знатной, значит, душа добрая у нее была. И там, и здесь могла она главное хранить- человечность да доброту. Оттого ещё более тоскливо на душе было, оттого и боялся, что в беду попала дана большую.

Все внутри комнаты ее свидетельствовало о том, что сама ушла она. И деньги, и провизию взяла с кухни, крохи, а прислужница утром заметила, думая было обругать полноватого парня, что помогал по дому- не он ли на кухню ночью пробирался. Но Ингмар сказал, что это- он сам, спустился, когда не спалось.

Но лента, которую он купил ей тогда, на ярмарке, тонкой змейкой лежащая у окна, настойчиво привлекала внимание. Неужто не взяла с собой? Как светились ее глаза от подарка нежданного тогда. Оно, конечно, княжне такие дары приносили, что ему и в жизнь не достать, а ведь рада была. Даже в щеку поцеловала. Может, просто одиночество да постоянные придирки Варии заставили бедную дану радоваться хоть такой толике доброты да внимания? Поди ж теперь, узнай. Нет, зачем ей простая лента от глупца влюбленного.

Вот только душа на месте не лежала. Наверно, стоит послать к Князю, чай, интересно будет, где внучка его. Хоть он, по слухам, и отрекся публично от опозорившей его внучки, да визитера могли не то, что в замок не пустить, а и из города погнать, решил Ингмар, что верным это решение будет.

Да ещё на днях приходила темноволосая Торма, подруга Таниты. Правда, подруга даже имени княжны не знала, но то объяснить просто- на месте Таниты каждый бы так поступил, не раскрываться же первому встречному. А после и неловко уж было имя называть верное. Да и опасность грозила если? Вопросов было больше, чем ответов.

Окидывая его взволнованным взглядом, Торма заохала, узнав, что подруга ушла.

-Неужто все? Выследили- и придется ей, бедной, за старика выйти?- всплеснула руками девушка, расстроенно качая головой - Вот ведь бедная, какая судьба несправедливая.

Ингмар, расспросив Торму, не только к истине не приблизился, а даже ещё больше запутался. Конечно, про родителей княжна солгала, но что если о замужестве речь- правда? Что, если действительно томится она сейчас в замке, а Князь заставляет её согласие дать. Да и какое согласие, разве оно нужно? Нет, просто свадьбы ждёт, если жених ещё не передумал.

Тогда и в замок идти сообщать смысла нет, если Танита уже там. Только посмеются над ним, да выкинут взашей как дурачка блаженного. Какой Князь когда признает добровольно, что родня его в прислужниках маялась?

В дверь кабинета постучали, вошла юная прислужница, неловко переминаясь с ноги на ногу:

-Там дана Ровена приехала, поговорить желает.

И не успела девушка закрыть за собой дверь, как та, о ком шла речь, уже застучала каблучками по лестнице. Войдя в кабинет, она без приглашения уселась на кресло, стягивая со своих тонких пальчиков темные перчатки и буравя его взглядом светло-карих глаз.

Ингмар выругался про себя - что она себе позволяет? Словно нарочно делает все так, чтобы у окружающих создалось мнение об их излишне теплых взаимоотношениях. А там пару слов отцу- и Ингмар даже противопоставить ничего не сможет, если решит тот - браку быть.

-Дан Ровена, какой приятный сюприз- начал он, косясь на дверь. Прислужница оставила ту приоткрытой, но здесь, скорее всего, простая неловкость нежели забота о правилах приличия- Я как раз собирался выйти в город, не желаете ли сопроводить меня? Конечно, если вы приехали без сопровождения, то мы можем сперва спуститься вниз, там будет моя свекровь и прислужницы, выпьем немного чаю. А я пошлю слугу за одной из ваших прислужниц?

Но светловолосая головка лишь отрицательно качнулась: