I love Dick

Дик, ты, наверное, недоумеваешь, почему в пятнадцати милях к западу от Амарилло мое сердце забилось чаще, если я столь настороженно отношусь к мифологии, которую ты исповедуешь? И ради чего я наряжалась на свидания с Джей Ди Остином в баре «Найт Бердз»? Чтобы он мог меня трахнуть в жопу и потом сказать, что не любит меня? Джинсы в обтяжку, уже с утра красные губы и ногти, я чувствую себя очень женственной, и еще – что время не на моей стороне. Это исследование культуры. Быть частью чего-то другого. Мы с Сильвером слились в нашем аналитическом стремлении, довольные «шифрованием кодов». Ах, Дик, ты эротизируешь то, чем ты не являешься, тайно надеясь на то, что другие понимают, какую роль ты играешь, и что они играют тоже.

С любовью, Крис

Бринкли, Арканзас

19 декабря 1994 года: 11 вечера

«Бринкли Инн»

Дорогой Дик,

сегодня вечером мне хотелось читать не меньше, чем писать тебе. Поговорив по телефону с Энн, моей родной душой, я смогла расслабиться.

Сегодня в Оклахоме все казалось таким мрачным, что я перестала следить за временем в пути. Мне нужно было привыкнуть к северо-восточному пейзажу. К двум часам дня зелень стала приятной глазу, я съехала с региональной трассы в Озарке и прогулялась в парке на берегу реки. Золотисто-зеленый и синий. В машине я стала размышлять: как только я признаю провал «Тяжести и благодати», станет неважно, чем я буду заниматься, – смирившись с полной безвестностью, почему бы не заняться тем, чем хочешь. Парк напомнил мне о фильмах Кена Кобленда… тот кусок видео, который артисты «Вустер Груп» использовали в постановке «ЛСД»… камера блуждает по лесу, конец зимы, окоченевшее синее небо, островки снега на неровной земле… похоже на томление, появляющееся, когда вот-вот кончишь. Кен и правда гений. Его работы – чистая интенциональность, все непринужденно и заряжено. Это у него я научилась снимать.

И вот теперь женственное путешествие закончилось. Все стало другим после моего возвращения на Северо-Восток. Я вернулась к привычному камуфляжу. По радио играет хорошая песня в стиле кантри-вестерн: «Люблю, когда мои женщины немного развязны».

Раз уж выдалась такая бесплодная на письма ночь, Дик, возможно я перепишу сюда пару заметок, которые сделала в машине:

«12:30, центральное время, суббота, сейчас в Техасе. Все выглядит в точности как Нью-Мексико. Думаю о видео Дика: сентиментальность, ковбойские закидоны в стиле Сэма Шепарда – это код. Видео было показано в ответ на мою критику сентиментальности Сильвера, с которой он работает над художественными текстами. Я сказала: нужно делать то, в чем ты умнее других, то есть то, что делает тебя максимально живым. После этого Дик достал кассету – как манифест или в защиту проявления чувств».

Позже тем же днем:

«Сейчас я в Шамроке – великая пустота. Это похоже на передышку или конечную остановку. Все забываю сказать, Д., – менора у тебя на холодильнике нас впечатлила».

На следующее утро:

«Наверное, Северо-Восток нагрянул ночью. Когда я выехала из мотеля этим утром, я была больше не Западом, а Востоком – в Шони, в Оклахоме; реки и озера, холмы и рощицы с тощими деревьями. Таким все и будет, пока я не доберусь до Нью-Йорка, – пейзаж, переполненный тоскливыми воспоминаниями из детства, которые мне ни к чему. От этих выцветших холмов и дрожащих деревьев в горле встает ком, как в рассказе Джейн Боулз “По дороге в Массачусетс”. Эмоции подавляют пейзаж, настолько он не выдающийся. Он извлекает из меня слабые фуги чувств, к которым я не готова. Пустыня передает тебе свои эмоции, а этот пейзаж пробуждает твои собственные, слишком личные. Эти чувства живут с изнаночной стороны. The West is Best, ведь так? Меня подташнивает и клонит в сон, а кофеварка зарыта на дне багажника под умывальным столиком, который я купила в Шамроке. Но все изменится. Я скучаю по тебе».

С любовью, Крис Злая ведьма Востока

* * *

Крис добралась до Теннесси и до восточного часового пояса двадцатого декабря. Ей надо было отдохнуть от дороги, и она провела две ночи в Севьервилле. Она гуляла в зарослях дикой кальмии в национальном парке и купила антикварную кровать за пятьдесят долларов. Утром двадцать второго она дозвонилась Сильверу в Париж. Безмятежная и умиротворенная, она расписывала, как вместе они приедут в Севьервилл во время отпуска, но Сильвер не проникся этой идеей. «Мы никогда не делаем ничего веселого вместе», – вздохнула она в трубку. Сильвер угрюмо ответил: «Ах. Веселье. Так вот чем мы должны заниматься?»

Крис написала Дику два письма из Севьервилля.

«Дорогой Дик, – писала она, – наверное, в какой-то степени я тебя убила. Ты стал Дорогим Дневником…»

Она начала кое-что осознавать, но в тот момент решила не придавать этому значения.

Фраквилл, Пенсильвания

22 декабря 1994 года

Пол-одиннадцатого вечера

Мотель «Сентрал»