i loved rome more (ЛП)

Реван бросает на Джоли косой взгляд. Он смотрит вперёд, не обращая внимания на её мысли и их обвинительное направление. Она не думает, что он присоединится к ней, если всё вернётся на круги своя. Она могла бы превзойти его в бою, но потеря целителя — большая потеря. Он был бы хорошей фигурой, и его следовало оставить на её доске для дежарика, если бы она могла.

Но если бы она не могла… Нет. Нет. Реван может делать всё, что захочет. Его просто нужно убедить.

— Что за дерьмо там произошло? — спрашивает Джоли, немного сердито, но по большей части озабоченно. Он сразу же сам отвечает на свой вопрос. — Нет. Я не хочу знать. — Долгий вздох. — Это были те беглые студенты, так?

Она говорит, отстранённо, бесчувственно:

— Я не знаю.

— Не знаешь?

— Не спрашивала.

Он смотрит на неё, как на незнакомку — а может быть, это разочарование. Она не удивлена ни той, ни другой реакцией. Никто, кроме одного человека, не знал её настоящую, и она привыкла разочаровывать людей. Это привычно. Она делала это раньше и может сделать это снова.

— Значит, ты просто начала махать мечом, — заключает Джоли.

— Да.

— Что случилось в той пещере, Реван? — Он хмурится. — Что ты видела?

Она решает, что может сказать ему.

— Испытание.

— Ради чего?

Реван закрывает глаза. Когда она открывает их, то непоколебимо смотрит прямо перед собой, на Академию.

— Ради власти.

Впервые рука Джоли на её плече немного ослабевает.

— Ты говоришь как ситх.

— Нет. — Она выходит из его поддерживающих рук. — Я просто говорю не как джедай.

Остаток пути до Академии Реван проходит самостоятельно.

***

Сейчас всё сходится. Ясность мышления, в которой она так отчаянно нуждалась. Реван мчится через коридоры, мимо помещения, которое она делит с Джоли, Картом и, возможно, теперь его сыном. Она не обращает внимания ни на закрытые двери, ни на апартаменты Ютуры за ними. Твилечка, в любом случае, бесполезна.

Наконец она останавливается перед слишком знакомыми ей комнатами. Резко бьёт по дверям костяшками пальцев.

Раньше она хотела скрыть, кто она такая. Она видит это сейчас. Понимает, почему она была такой слабой и глупой, что какая-то её часть хотела продолжать притворяться.

Уже нет. У них больше нет времени, у неё больше нет времени думать, что она всё ещё может быть Солой.

Каменная дверь открывается. Тёмные глаза Реван встречаются с яркими глазами Утара.

— Поговорим.

Он делает шаг назад, освобождая вход в свои покои, не задумываясь.

***

Она никогда не призналась бы в этом, но она избегает его комнаты после неудачи в овладевании Тьмой. Её гордость не позволяет ей искать его, а его ярость не позволяет ему искать её.

Между ними всё кончено. Алек с широко раскрытыми глазами и улыбающаяся Реван, которые играли в траве и ночью вместе смотрела на звёзды. Она знала, что не сможет вернуться, ещё тогда, когда покидала Дантуин. Алек тоже. Но почему-то они никогда не осознавали этого до конца.

У неё никогда не было жизни без него.

Реван держится особняком почти месяц после инцидента. Она не тренируется, почти не выходит из своих покоев. Временами она просто сидит, уставившись в стену и составляя компанию только шёпоту Коррибана.

Она осознаёт, что ей надо сделать. Раны нужно очищать.

И она очищает.

И скорбит.

***

— Как давно ты знаешь? — так она начинает, сложив руки за спиной. Она расхаживает по пространству того, что раньше было покоями Малака, в бессознательной имитации того, как он это часто делал.

Утар, если и замечает сходство, то никак его не комментирует.

— С некоторых пор.

Она останавливается и зло смотрит на него.

— До?

— Да.

И он просто позволил ей валять дурака. Реван делаето глубокий вдох через нос, пытаясь подавить гнев и сделать то, что нужно.

— У меня есть цель, — начинает она.

Он повиновался ей однажды, и он будет делать это снова.

— Какая? — Взгляд Утара ровный, почти плоский. Но она знает лучше. Он её, в конце концов.

— Ты знаешь, зачем я здесь.

— Звёздная карта.

Она кивает.

— Пусти меня в гробницу Наги Сэдоу.

— Это не так просто.

— Почему нет?

Это то, чего она хочет, это то, что нужно сделать.

— Вы знаете ритуал лучше, чем кто-либо, — говорит Утар. Он подходит к ней ближе, смотрит ей в глаза. — Есть вещи, которых невозможно достичь одной лишь волей.

— Не для меня.

— Но вы — не вы, — шепчет он.

— Буду, — холодно возражает она.

— Ритуалы дадут вам движение вперёд. Битвы вернут вам силы. — Он проводит тыльной стороной пальца по её щеке, словно очарованный её обнажёнными чертами лица. — Вам не нужно, чтоб я говорил вам это, Учитель.

Реван сжимает руки в кулаки. Духи ситхов здесь сильны. Их нужно умиротворить до того, как они кому-либо подчинятся. Даже ей, в её нынешнем ослабленном состоянии. Нага Сэдоу — всего лишь один из призраков ситхов, и есть и другие, у которых свои желания. Прошли годы, но её разум прослеживает её старые пути, пытается сосредоточиться на гробницах, которые имеют значение — действительно имеют значение — для того, что ей нужно сделать.

Она отбрасывает его руку, её гнев всё ещё есть, и Сола слишком слаба, чтобы скрывать его так, как могла бы Реван.

— У меня мало времени, — предупреждает она.