И не оглядываться (СИ)

Скорее всего, это и была кровь — неизвестно когда Вальбурга порезала ладонь, и теперь капли её крови с шипением вскипали, падая на пол, и медленно впитывалась в камни. Кажется, она была чем-то недовольна, потому что вдруг взглянула на Северуса со злым отчаянием, словно прося о чём-то. В ритуалистике Северус был не силён, но сейчас отчего-то знал, что ему надо делать. Он пригнулся, шагая навстречу ураганному ветру, и опустился на колени в соседний с Вальбургой луч звезды. Слух у него всегда был хорошим, поэтому повторять за ней слова не составляло никакого труда, как и рассечь руку, прямо поверх Тёмной метки. Кровь сначала потекла тонкой струйкой, которая потом истончилась до капель — тяжёлых и частых, вскипающих, кажется, ещё в воздухе.

Теперь линии на полу светились багрово-красным, а голос Вальбурги сделался очень тихим, едва слышным. Удивительно, но ураган тоже стих. Наступившая тишина оглушала, и Северус замер, чувствуя невероятную усталость и слабость, будто с кровью отдал последние силы. Черная тетрадь всё так же лежала на груди Лорда, и было совершенно незаметно, что её коснулись какие-то изменения. Линии на полу потухли.

— У нас получилось? — тихо спросил Северус.

— Посмотрим… — улыбка Вальбурги стала такой же загадочной, как у сфинкса.

========== 33 ==========

Если бы кто сказал Северусу, что его будет беспокоить здоровье Тёмного Лорда, он бы послал шутника по известному адресу, хотя, быть может, при этом и посмеялся. Повелитель точно был не той фигурой, что вызывает желание позаботиться, как, впрочем, и зловредный домовик. Однако вливая в него Укрепляющий бальзам, Северус почувствовал, как сжалось сердце от глупой мысли: «А вдруг умрёт?» Неужели достаточно узнать человека поближе, чтобы начать ему сопереживать? Или на Северуса так подействовал вид домов, в котором жили люди, давшие жизнь тому, чьё имя до сих пор суеверно боятся называть вслух? Знать бы… Но сейчас Северусу было жалко не Тёмного Лорда и Повелителя, а испуганного подростка, который настолько жаждал признания, что ради этого был готов убивать. Наверное, потому, что Северус и сам не так давно испытывал примерно такую же гамму чувств, а убийство отца так и вовсе обдумывал с присущим возрасту пылом.

— Ну, как? — Вальбурга коснулась плеча Северуса, заставляя вздрогнуть.

— Всё так же… но стабилен, — добавил он, стараясь казаться солидным.

— Это хорошо. Что у вас произошло?

— Да так… — Северус дёрнул плечом.

— Это очень серьёзно, — терпеливо начала Вальбурга. — Мы должны понимать, что спровоцировало начало ритуала. Если бы мы не поддержали Тома магически, он бы не пережил этой ночи.

— Я поджёг дом его матери… — едва слышно буркнул Северус.

— Зачем? — удивилась Вальбурга.

— Так получилось. Потом он сам поджёг дом, в котором жил его отец, и рассказал, как создал первый хоркрукс… ему было шестнадцать.

— Идиот… — пробормотала Вальбурга и на вопросительный взгляд Северуса пояснила: — Не ты.

Она тяжело опустилась в кресло и прикрыла глаза рукой. Северус устроил тело Кричера на кровати, казавшейся просто огромной для маленького домовика. Он успел подумать, что скоро без проблем сможет подрабатывать сиделкой, когда услышал тихий смех Вальбурги.

— Когда я сообщила ему дату своей свадьбы, он пообещал мне подарок, ради которого собирался вступить в права наследства…

— Вы с ним… — Северус прикусил язык, но нескромный вопрос уже прозвучал.

Вопреки опасениям Вальбурга не разозлилась, а просто сказала:

— Это было так давно, что может считаться неправдой… даже не думай, Северус. Даже не думай…

Но не думать не получалось. Чем больше Северус представлял себя на месте Тома Риддла, тем лучше у него выходило. Начиная от родителей и дома, во владении которым было стыдно признаться, и заканчивая отвергнутой любовью. Интересно, а сама Вальбурга знала, на что толкала своего… друга? И был ли у него шанс всё изменить?.. У Северуса вот не было… и Лили теперь не вернуть… Странно, но душащая Северуса ненависть к убийце подруги растворилась в понимании, принося облегчение, щедро замешанное на горечи.

— А сейчас… вы простили его?

Вальбурга побледнела и выпрямила спину так ровно, словно проглотила палку:

— Между нами стоит смерть Регулуса.

— Но он же не сам… — вырвалось у Северуса.

— Зато твою подругу сам. Ты простил? — Вальбурга зябко повела плечами.

— Не могу…

— Вот и я не могу.

Северус тяжело вздохнул. В голове билась какая-то мысль, которую он никак не мог сформулировать. Помогла, как ни странно, Вальбурга.

— С возрастом у всех появляется определенный багаж, в котором копятся все наши потери и приобретения… Вот почему походка становится такой тяжелой.

— Но ведь его тяжело тащить.

— Тяжело, но надо.

— Кому надо? Ведь этот чемодан всё только усложняет… портит… может, его проще выбросить?

— Выбросить? Всё, что оставило шрамы?

— Да! — выдохнул Северус. — Выбросить! И просто идти вперёд… не оглядываясь…