И небеса пронзит комета

Вдобавок у этой особы – сын от гражданского мужа, с которым она разошлась. Прекрасно! Наглядное свидетельство добропорядочности и нравственной чистоты, о да. Знаем мы таких «гражданских мужей». Сутенер небось.

Смотрим дальше. За последние годы соискательница поменяла более трех десятков мест работы. Что это за полеты такие туда-сюда? Хотя рекомендации – сплошь прекрасные, чуть не восторженные. Но и это, знаете ли, не показатель.

Хорошую рекомендацию могут дать, к примеру, вместо выходного пособия. Или чтобы от шантажа отделаться, если уж на то пошло.

В то же время на бирже труда она на учете числится, даже пособие получает. Что с недавнего времени – редкостное исключение. Известно ведь, тамошние чиновники перероют все на свете, откапывая основания для отказа, чтобы нашему дражайшему правительству не пришлось раскошеливаться на лишний цент.

Впрочем, очень может быть, что все это – к лучшему. Осталось только взглянуть на эту особу и перекинуться с ней парой слов, чтобы вынести окончательный вердикт.

Кстати, в профессиональном отношении резюме безукоризненно: расписано все от и до, вплоть до применяемых моющих средств. Сама я в этом, разумеется, некомпетентна, но подобная скрупулезность выглядит очень прилично. К тому же, судя по документам, она еще и младшим медработником подвизалась, в моей ситуации такой опыт может оказаться отнюдь не лишним. В общем, с сугубо практической стороны вопросов к претендентке, вероятно, не возникнет. Ну а все прочее – поглядим.

Валентин суетится как ненормальный: кофе приготовил, печенье в вазочку насыпал, словно к приему гостя готовится, а не прислугу нанимает. Позорище. Ну да пусть себе. Главное, чтобы дамочка сразу поняла, кто в семье главный, а кто так, для приличия.

Сижу, пью кофе с печеньем, на часы поглядываю. А как у нас с пунктуальностью?

Без трех минут восемь звонит домофон – с пунктуальностью у нас порядок. Ну-ну.

Сомнительная честь встречать прибывшую возлагается, само собой, на Валентина. Не мне же этим заниматься! Я беременная, и вообще…

Они о чем-то переговариваются в прихожей, но недолго. Валентин возвращается на кухню. Следующая за ним… как ее там?.. ах да, Жанна (точно, в резюме же было имя) нерешительно замирает в дверях, давая возможность себя рассмотреть.

Ну что же…

Вообще-то я ожидала кого-то помассивнее. Стоящая передо мной женщина худощава, чтоб не сказать – попросту тоща, среднего роста, даже скорее коротышка, в черных волосах проблескивает проседь, хотя по годам вроде бы рано.

От тяжелой жизни, что ли? Впрочем, брюнетки седеют раньше. Лицо, кстати, хорошее: не злое, тем паче не пропитое, кожа гладкая, чистая. Черты резкие, но не грубые, даже, пожалуй, приятные, вот только рот великоват, и губы тонковаты. Макияж незаметен: не то она пользуется хорошей косметикой (хотя откуда у такой хорошая косметика?), не то просто красится по самому минимуму. Ногти в безукоризненном порядке, лак бесцветный или телесный, одежда чистая и опрятная, но, безусловно, дешевле дешевого. Ну что же, вид приличный, аккуратный, и, судя по скромной позе, дамочка не наглая, еще один плюс. Хотя откуда бы при такой работе наглости взяться…

– Присаживайтесь, – милостиво разрешаю я. – Хотите кофе? – Да, я просто сама любезность.

– Ну что вы, спасибо. – Женщина присаживается на стул. Очень достойно, кстати: не плюхается как попало, но и не ютится на краешек робким птенчиком. Хорошо.

Улыбается одним уголком рта:

– Давайте сразу к делу?

Ну к делу так к делу. Выдавливаю из себя вежливую («протокольную») улыбку:

– Я ознакомилась с вашим резюме, – делаю ударение на «я», пусть сразу видит, кто тут принимает решения, – и должна сказать, несколько удивлена. – Вообще-то я хотела сказать «шокирована», но в последний момент смягчила формулировку до нейтральной. Ничего, это не уйдет. – Как-то странно с таким происхождением искать места в приличной семье.

В переводе с дипломатического языка это означает: с вашим суконным рылом соваться в калашный ряд – сущая наглость. Женщина это прекрасно понимает, в ее глазах мелькает едва заметная тень, но отвечает спокойно, с легкой, скромной, почти застенчивой улыбкой:

– К сожалению, у меня не было возможности выбирать обстоятельства своего появления на свет. Но, надеюсь, моя честная, что легко увидеть по моему резюме, жизнь и достойное поведение – достаточная компенсация этого досадного пятна на моей биографии.

Я как-то непроизвольно киваю:

– Да, пожалуй… Но резюме – это… – Я не заканчиваю фразу, подразумевая «написать-то все что угодно можно, и рекомендации – в том числе». – Вы, вероятно, понимаете, что в подобных обстоятельствах принять вас на работу – значит выдать вам немалый кредит доверия.

– Разумеется. И вы скоро убедитесь, что я оправдываю ваше доверие. – Взгляд ее абсолютно открыт, а «вы» и «ваше» слегка подчеркнуты голосом.

Уловила, выходит, субординацию? Что ж, добавим. С той же протокольной улыбкой уточняю: