И нет тебя дороже

– А журналистика, это тебе что, не работа? – оборонялся Лешка.

– Надо было на журналистику и идти, – сказала Женька. – Там своя специфика, которую тоже нужно учитывать. Чего туда-то сразу не поступал?

– Там конкурс большой, – вздохнул Лешка.

– Вот именно, – кивнул согласно подсевший в этот момент Михальянц. – Мужчина зарабатывать должен. Школа не кормит.

– Ну, не всегда же так будет, – произнесла Женя, но как-то не очень уверенно. – Думаю, зарплаты учителям все-таки когда-нибудь поднимут.

– Ха-ха-ха, – проскандировал Михальянц, поддевая вилкой маринованный грибок.

– Хотелось бы верить, – хмыкнул Лешка.

– Нет, ну не всегда же так будет! – повторила Женя. – Должны же понять, наконец, что учитель он… он как строитель, строитель общества. Дети проводят в школе половину своей жизни в течение многих лет. Так что от учителей очень даже зависит, какими эти дети станут. Хорошие учителя в какой-то степени формируют их будущее. Хороший учитель это как… как маяк.

– Те, кто там, – назидательно произнес Михальянц и ткнул пальцем в потолок, – вряд ли мыслят так как ты, Евгения. Они не думают об учителе…

– Учитель и дети это одно целое, если хочешь знать. И это целое называется школа. Как можно не думать о детях?

– О детях они, Евгения, как раз думают. Но думают не обо всех детях, а только о своих. И для них, для своих детей строят отдельные школы. На Горке школа стоит, в ней и бассейн с подогревом и теннисный корт, а что там внутри, трудно даже представить. Вот там учителя получают значительную надбавку, да. Но всем такие супер-условия создать невозможно даже при очень большом желании, в стране денег не хватит.

– Среди этих богатеньких отпрысков есть такие детки, как их ни учи, все равно толку ноль, – вздохнула Машкина. – Были на практике, видели. Они и не напрягаются, поскольку знают, что мама с папой им и так любой диплом купят.

– Не говори, чего не знаешь. Там лучшие учителя города работают, – возмутилась Лариса, у которой сестра как раз в этой школе на Горке и училась. – И там не смотрят, кто твой папа или мама. Там у всех папы-мамы. Еще как двойки ставят… и задают больше, чем в обычных школах. Два иностранных языка учат.

– А те, кто еще выше, – не слушал их и, все так же тыча пальцем в потолок, гнул свое Михальянц, – те вообще своих детей за границу учиться отправляют…

– А сам ты разве не туда же лыжи навострил? – насмешливо поинтересовалась Лариса.

– Я виноват, что ли, что у меня вся семья выезжает? – обиделся Михальянц. – Мне что, одному здесь оставаться, да? Ты бы осталась одна, если бы вся твоя семья выезжала?

– У нее как раз все наоборот, – ухмыльнулся Петров. – У нее семья остается, а Лариса выезжает.

– А тебе-то откуда это известно? – вспыхнула Лариса.

– Слухами земля полнится… – ответил туманно Петров. – Но даже если ты и не собираешься покидать родные края, школа тебя не привлекает, верно?

– Не привлекает, – отрезала Лариса.

– А зря, – покачал головой Петров. – С твоими организаторскими и дипломатическими талантами из тебя бы классный директор школы получился.

– Отстань, – страдальчески сморщила нос Лариса. – Это по тебе школа плачет.

– А по ней – ресторан, – хихикнула Машкина.

– Ладно вам, – примирительно произнесла Лиза. – Доплывите сначала до последней сессии, а потом уже будете решать, куда идти работать. Скорее всего, каждый попадет не туда, куда хочет, а куда возьмут.

– Вот именно, – поддакнул Лешка.

– Девчонок замуж возьмут, ну, тех, кому повезет, а парней в армию. Так что и спорить больше не о чем, – заключил Федька Наливайко. – Берите пример с Сабанинских парней, они отрываются по полной, пока мы тут дебаты разводим.

– А вы заметили, – сказала Машкина, поворачиваясь лицом к танцующим, – что Инна ни одной девушки на свой день рождения не пригласила? Ну, кроме нас, с кем учится?

– Похоже, подруг у нее не имеется, одни друзья, – пошутил Михальянц.

И в самом деле, удивилась Лиза. Приглашенных помимо группы, было довольно много, но все – парни. С одним из них Лиза даже танцевала. Симпатичный, с юридического, Николай. Но особенным успехом у этих парней пользовалась, конечно же, Вероника. Сегодня она была блондинкой и от того казалась еще красивее, чем обычно.

20