И нет тебя дороже

Пока ехали в маршрутке, Лариса рассказывала ему по-английски о городе. Спасибо Ольге Леонардовне, которая когда-то заставила ее хорошенько вызубрить тему «Наш город», сейчас это очень пригодилось. И хотя Лариса говорила тихо, на них оглядывались. Больше, конечно, смотрели на Джованни. Вид у него был очень иностранный. И Ларисе это почему-то льстило.

У крыльца итальянец снова слегка занервничал, стал приглаживать свою пышную шевелюру.

— Да сейчас дома никого нет, — улыбнулась Лариса, открывая дверь своим ключом. — Отец на работе, а мама повела сестру на праздник. Они придут после пяти.

И хорошо, что их нет. Она и Джованни побудут наедине, поговорят, и Джованни немного осмотрится. Однозначно, его следовало первым делом согреть, и Лариса поставила чайник и по-быстрому накрыла столик в гостиной у елки.

Джованни пил чай и с любопытством оглядывал комнату.

— Хочешь посмотреть дом? — спросила Лариса.

Да, это было бы интересно. Ну что ж, пусть посмотрит. Когда закончили чаепитие, Лариса распахнула дверь папиного кабинета. Кабинет у отца что надо — полки с книгами, большущий стол, две отличных картины на стене, а на ковре над диваном небольшая коллекция холодного оружия. В основном, подарки — у папы в ресторане всякие люди бывают. Потом повела Джованни в свою комнату, соображая по пути, достаточно ли там чисто? Не разбросана ли повсюду одежда? Утром она, как всегда, довольно долго выбирала, что ей одеть. Но если она и оставила какие-то вещи в неположенном месте, мама проследила за ситуацией, — спасибо ей — развесила все по местам. У стола, над которым висели Ларисины фотографии, — те самые, что были вывешены и в интернете, — случилась небольшая заминка.

— Ты в жизни лучше, — сравнив снимки с оригиналом, убежденно произнес Джованни по-английски и внезапно притянул ее к себе.

После длительного поцелуя он посмотрел в сторону шкафа и сказал по-русски:

— Это большой шкаф.

С этим трудно было спорить, ее встроенный шкаф был очень вместительным, на всю ширину комнаты.

Следующая задержка случилась у дивана.

— У тебя хорошая кровать, — выдал снова на русском, слегка наморщив лоб.

— Это диван, — поправила его Лариса.

— У тебя хорошая диван, — кивнул Джованни.

Она засмеялась. Но исправлять его на этот раз не стала. Да и не получилось бы, они уже целовались. Интересно, сейчас он составил эту фразу о кровати или заранее приготовил?

А диван у Ларисы действительно очень удобный. Трансформер. Легко превращается в широкую кровать. И свитерок на молнии, расстегивается одним движением. А вот с джинсами пришлось повозиться… На какое-то мгновение вспыхнул красный свет: Что я делаю?! Впрочем, это был последний всплеск здравого смысла. А потом…

Все было даже лучше, чем она ожидала.

Главное — главное, она совсем не ощущала этого проклятого стеснения, которое так сковывало ее, когда она на первом курсе встречалась с Юркой Поповым.

В половине пятого позвонила мама, и они, вскочив, начали лихорадочно приводить себя в порядок. Лариса забежала на минутку в ванную. Причесавшись и напудрившись, вгляделась в свое отражение. Выглядела она, как ни странно, хорошо. Buon Nanale! С Новым годом! — улыбнулась сама себе и, вытянув губы, поцеловала холодное стекло.

15

Утро началось со звонков. Новогодние поздравления. Сначала позвонила Татьяна, двоюродная сестра из Днепропетровска, потом Женя Петрова, потом Василиса, потом мама… Хоть телефон выключай.

— Куда ты пропала? — кричала в трубку мама. — Я вчера целый вечер звонила!

Телефон на кухне оставила, хотела было сказать правду Лиза, но вовремя спохватилась.

— Праздновала Новый год, как и все, — ответила.

— Домой на праздники так и не приедешь?

— Мама, да сессия же! Экзамен истории зарубежной литературы через три дня!

Еще несколько эсэмэсок от однокурсников пришло. И от Лешки. Еще вчера, оказывается, послал. Задолго до двенадцати. С пожеланиями большого личного счастья в новом году. И от Таськи есть, тоже вчерашняя: «Счастья, счастья, счастья! Как встречаем Новый год?» Где Лиза была в тот момент? Около Елизаветы Николаевны сидела, вот где. Бабуле снова стало плохо. Лиза заметила, что состояние той часто ухудшается при перемене погоды. А вчера к ночи резко похолодало. Когда Лиза, перед тем как уехать в общагу, заглянула к ней, чтобы предложить кусочек тортика, та не отозвалась. Лизе показалось даже, что она не дышит. И Лиза не рискнула оставить ее одну. Что если Елизавета Николаевна ночью умрет? Пока она будет в общаге веселиться… Да и будет ли, что за праздник без Лешки?