И обретешь крылья...

Мы договаривались на шесть вечера. В пять я вышла немного пройтись, чтобы освежить голову. Без чего-то шесть вернулась, но решила сделать еще один круг вокруг усадьбы. Когда я снова оказалась у входной двери, Торак уже сидел на скамье перед домом. Я не слышала ни шума мотора, ни звука шагов. Как всегда, он возник из ниоткуда.

— Добрый день, уважаемая… какая радость вновь видеть вас!.. — Он косо прохромал мне навстречу и протянул руку. — Ну, как ваше драгоценное здоровье? Готовы ли вы к отлету?

— Отлету… куда?

— На юг, как перелетные птицы осенью. Мы улетим от снегов вашей горечи к жаркому солнцу смягчающегося сердца…

— О, Торак, да вы лирик… Я не могу летать, мои крылья поломаны. Иногда я, как толстая курица, взволнованно делаю пару кругов в воздухе и, изнемогая, валюсь на пол…

— Ну, сударыня, что за унылая картина. Ваши крылья онемели по несчастной случайности — я бы так это назвал, — но тут дело поправимо. Вы снова будете высоко летать… на что поспорим?

— Ни на что. Я никогда не спорю.

— Нет, позвольте! Мы с вами в конце февраля едем в Венецию, и если вы все еще будете грустить, то я сам все оплачиваю, если нет — то вы. Идет?

— Но я могу разыграть перед вами печаль, чтобы сэкономить деньги! — улыбнулась я.

— Нет, нет, вы этого не сделаете, — весело возразил он, — для этого у вас слишком много спортивного духа!

— Хорошо, договорились — спорим на три дня карнавала в Венеции!

Я подняла руку, и он ударил по ней. Потом мы пошли в дом.

— Вы не устали с дороги?

— О нет, я получил богатую пищу для размышлений и на редкость бодро себя чувствую.

— А как вы сориентировались? Ведь вы же должны были позвонить мне, чтобы узнать дорогу!

— О, сударыня, пусть это останется моим маленьким секретом. Я могу попасть в любое место, когда захочу этого… а вот чай пришелся бы кстати.

Я готовила чай, а Торак стоял рядом, на кухне и развлекал меня. Он показывал всякие клоунские штучки, изображал жестикуляцию, свойственную различным характерам, корчил рожи и вообще смешил меня так, что я чудом не захлебнулась. Через час я была в таком хорошем настроении, что все мои сомнения, относительно него, развеялись как дым.

— Ну что ж… теперь за работу, уважаемая. Где мы обоснуемся?.. Подождите… я скажу вам где!

Прежде чем я успела что-либо сказать, он с довольным выражением на лице обковылял весь дом от первого этажа до чердака, из-за чего изрядно запыхался, и в итоге остановился на жилых комнатах.

— О даа… здесь недурно. Камин, арки… здесь было какое-то производственное помещение?

— Да, это до сих пор видно по селитре на стенах. Мне еще придется заняться этим.

Я подумала о Симоне. Наш первый разговор был о селитре на стенах старого крестьянского дома. И позже я не позволяла исправить этот дефект, как все другие, так как мне казалось, что тогда наши отношения кончатся. На поврежденных местах откололась штукатурка, и под ней можно было увидеть кладку чуть ли не столетнего возраста.

— Не развести ли нам огонь? — сказал Торак. — Подождите, я об этом позабочусь. Огонь в камине всегда должен разводить мужчина.

— Это кто же сказал такую глупость?

— Я, Торак Намадов. Конечно, это глупость, ну да ничего!

В пламя были брошены сухие поленья, и огонь в камине заполыхал. Торак хлопнулся на кушетку и с довольным видом взял чашку кофе.

— Итак, любовь моя, приступим к нашему рассказу. Представьте, что я султан и вы моя Шехерезада. Правда, только на две и одну ночь… Мы должны сделать все несколько быстрее, чем те двое, в нашем распоряжении нет трех лет времени. Я спрашиваю, вы рассказываете, я комментирую.

— Вы уверены?

— Конечно. Вот увидите, так вам будет даже легче! Положитесь на меня и мои способности.

— Я всегда полагалась на кого-нибудь — и вот что из этого получилось.

— Вы должны иначе осмыслять свои переживания, и тогда огонь вновь загорится. Давайте отправимся не сразу, задержимся на мгновение… Вот, пожалуй, и все.

— Ну, хорошо, Торак, коль скоро вы готовы, я не буду отклоняться. С чего начнем?

— Мы начнем с начала, любовь моя. Где вы увидели его в первый раз?

СИМОН

Тщеславие и счастье исключают друг друга

ПЕРВОЕ СТОЛКНОВЕНИЕ

Янни еще живет со мной, но разрыв уже дело решенное.

Я в оптимальном состоянии, ни капли жира на тренированном теле, четыре года без сигарет и алкоголя, радостная, здоровая, излучающая энергию спортивная натура. Друзья говорили: «Ты светишься!..»

Избавление от смирительной рубашки супружества дает новые импульсы, долгожданная свобода приветливо машет мне рукой.

Чувство пола уже давно лежит забытым и невостребованным в семейной жизни. Ссоры, объяснения, неправильное поведение посеяли раздор, из-за многочисленных разногласий сближение уже практически невозможно. Огонь в нашем семейном очаге поддерживается лишь общей увлеченностью искусством, как сейчас, так и прежде. И еще мы вместе занимаемся спортом.

На одной из таких тренировок я в первый раз вижу Симона.