И опять Пожарский 7

Всё-таки, переоценил он силы вершиловцев. Сейчас, после почти полного истребления Смоленского полка, это ясно стало видно. Наступать на Бахчисарай некому. Если султанМехмед III Герай соберёт войско в десяток тысяч и выдвинется в степь, то и пулемёты не помогут. Задавят массой. А потому нужно не стенка на стенку идти, а совершать непредсказуемые действия. Вот и пошли к будущей Евпатории, а ныне город Гёзлёв. Пётр поинтересовался у «капы-кулу» крепости Ферх-Кермен, что название означает. Тот выдал муть полную. Это два слова, можно перевести как «Глаз-дом». Больше ничего путнего добиться не удалось. Глаз-дом? Ага! Наблюдательный пункт. За чем там можно наблюдать? За морем?

Добраться сначала нужно было до Айбары — "светлая луна" Караул кадылык. Из пространных объяснений начальника крепости «Перекоп» Пётр только одно вынес, что этот кадылык, типа нашего района.

Два дня тащились. Степь и ни ветерка. Жара страшная. Как здесь люди живу? Да, вот люди и не живут. За два дня ни одного человека, совершенно мёртвая выжженная степь. И ночью-то жарко. Разве под самое утро чуть прохладней. Вымотались люди, а ведь ещё и не вступили толком в этот Крым. К Айбары подошли под вечер. А там войско стоит. Как ни старались уберечься от прямого боестолкновения, ничего не вышло. Мехмед III Герай решил проверить, а кто это там безобразничает на его землях. Плохо, договорились ведь на совместный навал на Гёзлёв, казаки на чайках своих с моря, а Пётр с суши. И что теперь?

Из козырей четыре пулемёта Гатлинга и восемь митральез Мантини, ну и шесть лёгких пушек. А нет, ещё один козырь есть Шахин Гирей — калга-султан. Сразу звать на переговоры не стоит. Нужно свою силу показать. Договариваются только с сильным. Кто будет договариваться с тем, кто ещё до боя мира просит?

Построились двумя небольшими каре, а по центру пушки с митральезами. Ну, и по два Гатлинга по флангам. Встали и стали ждать. Солнце между тем почти село. Напротив колышется в знойном мареве огромное полукругом выстроенное войско. Тысяч десять-пятнадцать. Все конные. Скорее всего, всё, что мог, собрал Мехмед Герай.

Пётр уже было решил, что не пойдут на ночь глядя татары в атаку, и ошибся. Пошли. Обтекая с флангов. Двумя полноводными реками. Загрохотали пушки. Но медленно. Выстрел в пару минут. Только три раза и успели бахнуть, как в «переговоры» вступили пулемёты. Вот тут эффективность непрерывного огня сразу себя и показала. Двенадцать пулемётов по сто выстрелов в минуту. Первые ряды в рукавах просто выкосило, тем более что митральезы били с флангов, и пуля пробивала не одного, а сразу нескольких человек. Ещё раз ухнули пушки, которые перенесли огонь на командный пункт, теперь после начала атаки ставший видимым. Что-то там взрывалось, но рассматривать времени не было. Конные лавы почти вплотную приблизились к вершиловцам.

Залп из почти двух тысяч ружей — это не слабо. Повалились всадники и лошади, и нескольких секунд не прошло, как перед вершиловцами образовались целые валы. Всё это ржало, орало, стонало. А тут и митральезы с Гатлингами перезарядили. И ещё тысяча пуль унеслась навстречу крымским татарам.

Не выдержали, откатились. И сразу почти ночь. Всё же интересно это на юге происходит, вот, вроде, только солнце скрылось за горизонт, где-то там, в Гёзлёве — Евпатории, и уже сумерки. Ещё десяток минут, пока пулемёты палили вслед отступающим конникам, пока Пётр пробирался к пушкарям, чтобы посмотреть чрез их мощнейший дальномер на позицию врага, а поздно, уже и не видать ни чего. Ночь!

- Давайте мы тоже отойдём, а то вдруг там раненые есть. Ещё выстрелят, — дал команду князь Пожарский.

Полк, как на учениях развернулся и стал отходить. Пушки, с пулемётами, тоже, не дожидаясь лошадей, откатили. Сильно, далеко пятиться не стали. Лук и местные пищали-мушкеты бьют от силы на двести метров. Вот на всякий случай метров на триста и отошли. А ночь, хоть глаз коли. Луны нет. Только яркая дорога Млечного пути степь освещает.

Чего там Мехмед III Герай задумал? Ни чего не понятно. Крики и темнота.

Глава 25

Событие семьдесят первое

В Вершилово был траур. Умер один из самых известных его жителей. Не от болезней, не от ран. Время пришло.

Дед Андрей, так все звали. Князь Пожарский Пётр Дмитриевич исхлопотал для деда Андрея дворянство и даже деревеньку из семи домов. Только старый мастер там и не был ни разу. Сыну, тоже уже в преклонных летах мастеру, наказал, чтоб было не хуже, чем у остальных прочих, да и забыл о ней. Всё спешил успеть очередной шедевр создать. Мало ведь годков-то осталось.

Сказать, что до этого мешали творить, так нет. Были заминки. Токмо не в помехах дело. Не дешёвое это дело — лить большие вещи из бронзы. И медь не дёшева и олово везут из-за моря совсем чуть не в цену серебра. А ведь сотни пудов нужно.

Андрей Чохов родился в городе Муроме в 1545 году. Совсем мальцом поступил он в учение к известному пушечному мастеру Кашпиру Ганусову.