И оживут слова, часть III

— Ты забываешь, брат Альгар, — начал Алвар, приближаясь к нам, — что я не просто носитель Огня. Я — старейшина Савойского монастыря, и меня не просто убить.

Он наконец подошел к нам и остановился во главе стола.

— Ты не понимаешь, как это будет, — раздраженно проговорил Альгидрас. — Она не убьет тебя одним ударом: ты будешь медленно терять силы день за днем. Твоя Святыня за морями. Ты не сможешь!

На лице Алвара больше не было улыбки.

— Я здесь, Альгар. И я поеду с вами в Свирь.

Альгидрас начал что-то говорить на кварском, но Алвар перебил его:

— На словенском. Он не понимает, — легкий кивок в сторону неподвижно сидящего у стены воина.

— Ты не доверяешь своим людям? — усмехнулся Альгидрас.

— О нет, брат! Я верю им. Каждому из тех, кто ступил со мной на эту землю. Просто им незачем знать, что я иду к чужой Святыне.

— Но они же погибнут тоже! — произнесла я с ужасом.

— Они не пойдут с нами до конца. С полдороги я отправлю их на корабль.

— Ты уверен, что они уйдут без тебя? — усомнилась я.

— К тому времени они будут слабы. Они уйдут.

После этих слов повисла тишина. Я в оцепенении думала о том, что Алвар заведомо обрекает себя на смерть и не могла понять, ради чего. Альгидрас сверлил Алвара злым взглядом, а я чувствовала, что он не просто злится, он в бешенстве от упрямства Алвара. Почему? Настолько не доверяет, что боится отправляться с ним в путь, или же вправду беспокоится о судьбе Алвара?

— Ответь, брат Сумиран знает, что ты здесь? — наконец нарушил тишину Альгидрас.

Алвар кивнул и попытался отойти, но Альгидрас поймал его за запястье, и я поняла, что он что-то почувствовал в Алваре. Алвар мягко, но настойчиво высвободил руку и отошел к камину.

— Алвар!

— Что ты хочешь услышать от меня, брат Альгар? Что Сумиран отправил меня в помощь тебе? Что я должен был открыть тебе глаза на то, что тебе должно сделать?

— Просто скажи правду!

— Правду… правду… Почему всем так нужна правда? Скажи, краса, — повернулся он ко мне, — тебе нужна правда? Как много ты знала о себе, когда попала сюда с Изнанки? Верно, каждый твой день начинался с вопросов? Ты желала правды, и Святыня начала сыпать ее тебе точно зернышки. Одно здесь, другое там. Ты стала счастливей?

— Нет, — не задумываясь, ответила я. — А еще я поняла, что никому здесь нельзя верить.

— Во-о-от! Видишь, брат Альгар, даже краса поняла, что правда мешает жить. До этого она могла верить.

— Ну почему же? Она и сейчас тебе верит. Не знаю, что уж ты там ей наплел, — в голосе Альгидраса прозвучал вызов.

— Правду, — театральным шепотом произнес Алвар и, приблизившись ко мне, вдруг спросил: — А желаешь еще правды?

Я не была уверена в том, что действительно желаю, но зачем-то кивнула.

— Ты ведь можешь видеть людей здесь, так?

— Не всех, — ответила я, понимая, о чем речь.

— Ты не видишь тех, кто не позволяет себя видеть. Как Альгар. Наш Альгар очень боится того, что ты можешь увидеть. Ему есть, что от тебя скрывать, только т-с-с. Не надо, брат, — мягко обратился Алвар к Альгидрасу, и я увидела, как воин у стены подобрался, готовясь встать. — Причинять зло чужой стихии недопустимо. Тебе ли этого не знать? То, что прощу я, не простят мои воины. А я могу не успеть отдать приказ.

— Думаешь, твой воин сможет причинить мне вред? — прищурился Альгидрас.

— Не знаю. И не хочу проверять. Мне будет больно, если вред будет причинен любому из вас.

— Тогда просто отойди от нее, и пора уже уходить.

— Нам некуда спешить сегодня, брат. Или ты все же решился?

Альгидрас почти ласково произнес что-то такое, от чего Алвар расхохотался, а Вран присвистнул.

— Сразу видно, что тебя растил старый разбойник. Бедные мои уши…

С этими словами Алвар протянул мне руку. Я настороженно замерла.

— Алвар, не нужно, — попросил Альгидрас.

— Я просто покажу ей себя. Не тебя, Альгар. Ты не можешь мне этого запретить.

— Не бери его за руку! — обратился ко мне Альгидрас, и был он при этом предельно серьезен.

— Я не причиню тебе вреда, краса, а Альгар не может указывать. Ты ведь не его женщина.

Последнее было сказано с тенью насмешки. Альгидрас отвернулся, зло выдохнув, и я решилась. Я глубоко вдохнула, как перед погружением в воду, и коснулась ладони Алвара. Он сжал мою руку и… ничего не произошло. Я удивленно взглянула на наши руки, затем на напряженно смотревшего на них же Альгидраса и только потом на Алвара.

Тот смотрел без улыбки. Смотрел и ничего не делал, и вдруг меня начала затапливать тоска. Она будто туча затягивала мир, наползая и не давая возможности отступить. И рука об руку с ней плыл страх. Я сглотнула, пытаясь сфокусироваться на лице Алвара, и поняла, что оно расплывается: из моих глаз текли слезы. Мне было страшно, одиноко, горько, но, пропустив эти чувства сквозь себя, я вдруг почувствовала что-то еще: здесь были вера в правильность выбора, грусть, переплетенная с нежностью, ненависть, азарт и еще куча всего, чему я не могла подобрать название.

— Хватит! — Альгидрас вскочил и, перегнувшись через стол, ударил Алвара по плечу. Вран тут же оказался на ногах, но Алвар что-то спокойно сказал по-кварски, и тот замер.