Глава 54
Я не просыпаюсь, а будто выныриваю из глубины, из какой-то воронки, затянувшей меня далеко-далеко от реальности. Даже не сразу понимаю, что произошло. Давно не спала так долго и крепко. Организм словно отвык от подобных ощущений, в голове слегка туманится, меня покачивает, как на волнах, но не мутит, наоборот, в теле странная легкость.
Какое-то время лежу с закрытыми глазами, воспроизводя в памяти все события. Поездка в больницу, неожиданная встреча с Максимом… Ну, конечно, Макс! Так вот почему кажется, что я дома. Ощущаю его родной запах. Даже дыхание слышу, где-то совсем рядом. Это пугает поначалу, потому что решаю, что подсознание играет со мной, дразнит, подкидывая желанные образы. Но, может, это все же не игра? И он не ушел?
Осторожно, стараясь не шевелиться лишний раз, приоткрываю глаза. И… вижу спящего мужчину. Рядом. На том же стареньком диванчике, на котором уснула сама. Этот диван так и не получается назвать своим. Провела на нем уже столько долгих ночей, но ничего не изменилось. Потому что была… одна? Беззвучно тяну ртом воздух, пропитанный ИМ — и как будто становлюсь ближе, не дотрагиваясь.
Сейчас, когда Максим спит, ничто не мешает его рассмотреть. Каждую деталь. Все, что я вроде бы и так знаю, но что почему-то поблекло в памяти.
Жесткие волосы подстрижены короче, чем обычно, но все равно растрепались во сне и смешно топорщатся. Он как будто выглядит моложе, несмотря на морщинки у глаз. Ресницы чуть подрагивают, отбрасывая слабые тени, едва заметные, но хочется дотянуться и провести пальцем по коже, там, где при каждом вздохе пробегают эти следы.
На сухих губах — крошечные трещинки. Они были почти незаметны днем, а сейчас, в покое, притягивают взгляд. Если обветрятся чуть больше — начнут кровоточить, и мне уже страшно, что это случится. Как будто ему мало проблем… Придвинуться бы, совсем немного, и обвести губы языком. Слизнуть всю эту болезненную сухость, втянуть в себя. Так истосковалась по его поцелуям…
Внизу живота полыхает желанием, неожиданно и остро, и я с трудом сдерживаю стон. Макс всегда умел завести меня, всегда сводил с ума, но чтобы вот так, абсолютно ничего не предпринимая, вызвать сразу столько эмоций — это случается впервые.
Его щеки покрыты легкой щетиной — и я ежусь, потому что слишком отчетливо представляю, как она покалывает нежную кожу на груди. Ткань бюстгальтера неприятно трет соски, ставшие слишком чувствительными. Они затвердели и ноют, и больше всего на свете хочу ощутить сейчас, как смыкаются вокруг них теплые губы. Как согревают и дразнят одновременно, посылая по всему телу разряды тока.
Максим уснул в одежде, но тонкая водолазка не скрывает мощных мускулов, вижу, как вздымается его грудь при дыхании, перекатывающиеся мышцы — и кончики пальцев, кажется, зудят от ставшей почти нестерпимой потребности избавить его от этой тряпки и продолжить беспрепятственно любоваться. Прочертить каждый изгиб на плечах, на спине, поиграть шелковистыми волосками на груди. И спуститься к темной дорожке, убегающей по животу вниз. Дернуть пряжку ремня, пробираясь к паху. Сжать пальцами горячую бархатную плоть. Ощутить выпуклость вен, насладиться тем, как она твердеет и пульсирует от моих касаний.