И придет волчица

Хранитель Земли и его подруга застыли, ошарашенные случившимся еще больше, чем непонятными словами тайного пророчества: никто из живущих не мог почувствовать наблюдения через древний артефакт драконов. А тем более — самостоятельно разорвать канал.

— А ты говоришь: обычный, — с горечью обратился сказочник к Селасте.

Он не стал задерживаться в зале и поплелся к арке выхода, понуро опустив голову, волоча по полу хвост. Судя по тому, что он не был удивлен происшествием, малыш проделывал с ним эту шутку не впервые.

Глава 28

Пожар уже не пытались потушить. Галла подняла было руку, но видимо, подумала о том же, о чем и все — бесполезно, все равно уже ничего не спасти. Ни домов, ни сеновалов, ни амбаров. А людей, кого успели, вывели. Кого не успели — вынесли, и теперь их трупы лежали рядками в стороне от пепелища, бывшего когда-то большой и богатой деревней: мужчины, женщины, дети.

— Загоняли в дома, и поджигали, — рассказывал капитан Марега.

— Твари…

Иоллар помнил и вряд ли забудет когда-нибудь, что такое смерть в огне. Клинок сам собою возник в руке, а глаза в узких прорезях маски, сверкнули злобой, когда Сумрак взглянул в сторону пленных имперцев. Если бы жена не придержала за рукав, жизнь их закончилась бы уже в следующую минуту. Но он убил бы их быстро — даже врагам не желал смерти, на которую те обрекли безвинных жителей расположенной всего в двухстах парсо от Марони деревни.

Отпуск не затянулся. После Тарли они собирались пробыть дома хотя бы длань, но беда заставила сорваться с места уже на третий день. Имперская армия терпела поражение за поражением, новых сил на завоевание Кармола Истман отчего-то не отправлял, и казалось, еще несколько дней, максимум — две-три длани, и враг будет отброшен за Волнаву. Никто не ожидал, что неприятель решится на отчаянный шаг: то тут, то там, в самом сердце королевства, в мирных, не затронутых войной районах, куда не докатилась война, и где не было больших укрепленных городов, а лишь поселки да деревни, открывались пробитые имперскими магами порталы и отряды карателей-смертников прорывались сквозь пространство. У этих людей не было надежды на возвращение и жизнь и, наверное, потому они с таким ожесточением сеяли вокруг себя смерть.

Предсказать открытие такого портала кармольским магам не удавалось, получалось лишь почувствовать его в момент активации, но с определением точного места обычно случались накладки. Вот и сейчас пришлось разделиться — в очерченную на карте зону входило три деревни и пяток хуторков, и неизвестно было, куда направятся убийцы. Отряд перехватили уже на подходе к следующему населенному пункту, а о том, где успели побывать имперцы, сказал поднявшийся над молодой дубравой дым.

Опоздали совсем немного. Солдаты, оказавшиеся на месте раньше, выбивали двери и окна, уносили людей подальше от огня и чада, но спасти всех не удалось.

— А раненых не много. Вы бы глянули, тэсс Галла.

— Да, конечно.

Обычно функции целителя лежали на Лайсе, но сегодня он, как и Сэл, остался в Марони — большого количества противников не ждали и решили дать ребятам отдохнуть.

Раненных, действительно, было немного. Большинству нужен был лишь чистый воздух да глоток воды. А еще время, чтобы прийти в себя и оплакать погибших родных и знакомых.

— С имперцами что делать? — уточнил Марега.

Человек десять вражеских бойцов, попав в окружение, побросали оружие, и были взяты под стражу солдатами тэра Алеза. Зачем?

— У селян спросите, — подал мысль Лар. — Деревьев много, веревку найдем.

— Их бы армейским сдать, на дознание. Я могу отправить десяток в сопровождение.

— Или так, — с неохотой кивнул Сумрак.

Люди, по его мнению, заслуживали отмщения. Возможно, смерть врагов поможет примириться со смертью друзей.

— И идти им теперь некуда, — сказал кто-то рядом. — Разве что в соседних деревнях примут, народ тут вроде незлобивый.

Главное, что живы, думал Лар. А добро — дело наживное. И компенсация из казны вроде бы должна быть. А мертвым уже все равно.

— Все, — возвратилась к нему Галла.

За последние годы Иоллар научился различать ее настроения, понимал, когда жена уставала или ослабевала, используя силу, но сейчас усталость в ее глазах была совсем другой.

— Домой хочу, — призналась чародейка. — Не могу…

Она кивнула туда, где лежали трупы, над которыми подвывали теперь женщины и взахлеб ревели дети. Эту сторону войны им приходилось видеть нечасто, и гнетущее впечатление оставалось на долгие дни.

— Посмотрите ребеночка, тэсс, — всхлипнула какая-то женщина, протягивая крохотный сверток. — Посмотрите…

Лар увидел, как жена отвернулась и с силой зажмурилась, словно от боли.

— Дьёри?

— Я видела, — ответила она шепотом. — Ребенок, месяца два. Но целитель ему уже не поможет. Переломы, внутреннее кровотечение… И тень Омсты — он уже отмечен смертью. Я не всесильна, Ил. Могу только забрать боль.