И придет волчица

И только магистр Триар поприветствовал меня доброй старческой улыбкой.

— Мы немного заняты, девочка. Прости.

Тэр Марко поглядел, как я растерянно переминаюсь с ноги на ногу, не зная, уйти мне или набраться еще большей наглости и спросить, что это они здесь делают, и насупился еще больше.

— Галла!

— Поняла. Испаряюсь.

И испарилась.

* * *

— Как она это делает? — удивленно приподнял брови Ворон.

Такой скоростной телепортации азгарец в жизни своей не видел: ни туманного окошка-портала, ни озонового хлопка — только была, и уже нет.

— Догоните и спросите, — хихикнул Триар.

— Не вздумайте, — серьезно предостерег Старший наставник. — Галла всегда использует рассеянный след. Не известно, куда по такому вынесет.

— Мастер телепортации?

— Возможно.

— Марко имеет в виду, что возможно и телепортации тоже, — с довольной улыбкой вставил старик. — Телепортации, телекинеза, мысленного воздействия… Чему еще ты ее учишь?

— Не правилам хорошего тона, это уж точно, — усмехнулся Салзар. — Да я и не думаю, что вы вообще чему-либо ее учите, магистр.

— Вы тоже заметили? — нахмурился Медведь.

— Заметил. Наверняка, стоит вам лишь перейти к новой теме, задать нужное направление, объяснив основы, как ваша талантливая ученица принимается самостоятельно плести заклинания не вписывающиеся в классические каноны. Я еще помню формулу, до которой не додумался Фис, и могу поспорить, что она куда более эффективна, чем то плетение, что описал он.

— О чем он, Марко? — встрепенулся Триар.

— Я о том, магистр, что не всем магам требуются наставники.

— Ерунда! Это возможно, конечно, но на самостоятельное овладение даром уходят десятки лет.

— Не всегда. Вы же преподаете историю, должны помнить легенду о Велерине. У нее вообще не было наставников, девочка выучилась всему сама всего к двадцати годам. Поэтому-то старые и чванливые маги Каэтара ее невзлюбили, и она ушла к эльфам. Вероятно, вашу Галлу ждет та же судьба. Не зря же принц Кэллиан ее обхаживал?

— Для нее найдется работа и в Марони, — отрезал Медведь.

— Даже так? — словно что-то поняв, посерьезнел некромант. — Тогда срочно начинайте учить ее хорошим манерам.

— Сегодня же приступлю. А пока давайте вернемся к столбам Ордена. Вы действительно полагаете, что магистр Феаст мог…

* * *

С тех пор как не стало моего ясноглазого солнца, я еще ни разу так не смеялась.

Выпроводив за дверь азгарского некроманта и старичка историка, наставник позвал меня в кабинет и строгим тоном заявил, что не станет обучать меня волшебству до тех пор, пока я не прекращу вести себя как неотесанная деревенская девка и не освою премудрости высокого церемониального этикета. Мое поспешное обещание никогда-никогда больше не входить без стука его не удовлетворило, и он всучил мне для изучения целых три книженции, в которых описывались всевозможные расшаркивания.

Одна из книг, причем самая толстая, называлась «Воспитание учтивости у девиц» и начиналась со слов: «Каждая юная тэсс, желающая блистать в высшем свете и со временем удачно выйти замуж…».

Вот здесь-то я и расхохоталась. Смеялась я громко и долго, почти до слез…

— «…а вырез на платье должен быть не слишком глубок…», — лафия оторвалась от книги. — А у меня не слишком глубокий вырез, чародейка?

— Да у тебя все платье — один сплошной вырез! И реверансы в нем делать не советую, чуть-чуть наклонишься, и грудь вывалится.

— Так и задумано, — улыбнулась она. — Дальше читать?

— Нет. Не могу заниматься и одновременно слушать о том, как правильно держать веер. Я уже пару раз пыталась обмахнуться мечом. Лучше расскажи, кто тебя читать научил.

— А, — поморщилась она, — был один. Говорил, что человека из меня сделает, а после женится. В город забрал, читать учил, писать учил, еду настоящую есть учил… А потом умер.

— До дна выпила? — скривилась я.

— Нет, я с ним аккуратненько. Нравился он мне. И замуж хотелось очень. Интересно же, когда замуж… Убили его. Тогда всех убивали. Мужчин убивали, женщин убивали, детей убивали. Война называется. И к нам пришли. Его убили. Меня убили.

— А потом? — я присела рядом с ней на траву.

— А потом я встала и в лес ушла. И его забрала. Возле родничка похоронила, здесь рядышком. Прихожу иногда, когда вспомню.

— Странная ты, лафия.

— Обычная, — пожала она голыми плечиками. — А вот ты странная, чародейка. Со мной разговариваешь. Книжки смешные читаешь. Железкой своей машешь. Нет, чтобы нашла бы себе нормального мужчину…

— Нормальные мужчины на дороге не валяются, чтобы их находить.

— А тот, что в кустах сидит, тебе не нравится? — прошептала она мне как подружке.

— В каких кустах? — так же тихо спросила я, подтягивая к себе меч.

— В тех. Давно уже сидит, на нас смотрит. Сразу на меня смотрел, а потом, когда ты танцевать начала — на тебя.

В кустах, значит? Ну-ну, сейчас поглядим, что это за тайный поклонник вооруженных чародеек и образованной нечисти. От мысли засветить по созерцателю чем-нибудь болезненным отказалась, предположив, что это вполне может оказаться какой-нибудь случайный гражданин, решивший прогуляться в лесок погожим летним деньком. Но рисковать тоже не хотелось.