И приходит ветер

Война началась неожиданно. Немецкие танковые армии за две недели смяли и рассеяли польскую конницу, а с востока, не встречая сопротивления, вошли советские войска. Гирш успел в последний момент на своём автомобиле проскочить в Лодзь навстречу затопившим все дороги беженцам, но родных не нашел. Знакомые без особой уверенности говорили, что они собирались в Щецин, и что у них были выкуплены билеты на теплоход. Какой? Куда? Никто не знал. Гирш метнулся назад в Белосток, но у границы ночью был задержан немецкими патрулями. Был он в своей пропавшей бензином куртке, коротко стрижен, свободно говорил по-немецки, в общем, на еврея он похож не был, но документов при нем не оказалось и его до утра заперли в амбаре на краю села. Гирш тщательно проверил стены, но доски были плотно пригнаны одна к другой и расшатать не удалось ни одну. В дальнем углу амбара почти до крыши было свалено сено. Надо поспать, решил Гирш, утро вечера мудренее. Он забрался наверх, лег на спину и внезапно ему показалось, что в чернильной темноте что-то блеснуло.