И пришёл паук (СИ)

— Дальше нам предстоит справиться с его яростью. — Кот покрутил головой и побежал вперёд. Там можно было рассмотреть слегка перекосившиеся картонные ступеньки, ведущие наверх.

— Думаешь, мы сможем? — Тим ступил на лестницу и вдруг понял, что с каждым его шагом мир будто сворачивается, но теперь не растекался, а бледнел. Весь подвал у него за спиной сейчас был похож на рисунок мелом на чёрной доске. На пару мгновений Тиму даже показалось, что он сейчас упадёт, провалится в темноту и останется в плену у Другого Брюса навсегда, но этого так и не произошло.

Они успешно добрались до двери, и Тим повернул нарисованную белую ручку, открывая проход в дом. Свет тут же залил плоский ненастоящий подвал, но даже свет этот был слишком уж неестественным. Словно кто-то нарисовал эти лучи кисточкой, небрежно и неаккуратно.

Едва Тим вышел в коридор, а кот вскарабкался ему на плечи, из резких искусственных теней шагнул Другой Брюс, ещё выше, тоньше и бледнее. Руки его стали ещё более жуткими, а пальцы были похожи на лапки какого-то членистоногого существа.

— Итак? — Другой Брюс сверкнул пуговичными глазами. Тим сунул руку в карман с шариками, вытащил их, показал и сразу убрал. Он медленно, не сводя взгляда с лица своего Другого Опекуна, направился к холлу, чтобы из него попасть на лестницу, в сплетение коридоров и заброшенную детскую.

Но дойти он успел только до лестницы. Другой Брюс обошёл его, сухо щёлкая суставами при каждом движении, и преградил дорогу.

— Куда же ты спешишь, золотце? — Своими холодными твёрдыми пальцами он схватил Тима за порезанную руку и снял с неё носовой платок, которым Тим наскоро перевязал рану. — Ты ранен. — Он схватил Тима за локоть и потащил вверх и по коридору, но не в детскую, а в свой кабинет. Вроде бы. Сам особняк уменьшился и побледнел, и разобрать, что где, становилось всё сложнее. Если подвал был чёрной доской, изрисованной мелом, то все остальные комнаты стали белыми кусками ватмана, на которых кто-то пытался рисовать тупым карандашом.

— Не страшно. — Тим вывернулся из хватки Другого Брюса и пошёл прямиком в детскую спальню.

— Какой серьёзный, — холодно отозвался Другой Брюс. Он снова навис над Тимом и шипящим котом, шагая своими длинными ногами и щёлкая суставами. — Ты нашёл тех, кого ищешь? Кроме моих девочек.

— Нет. — Тим почувствовал, как кот впился когтями ему в плечо, словно недоумевая, но вида не подал. — Но я знаю, где они. — Он толкнул бумажную дверь в детскую спальню и указал пальцем на силуэт дверцы в стене. Она была яркой — будто её подкрасили, и вообще она была единственным, что в этом мире хотя бы отдалённо походило на настоящее.

— Ты правда так думаешь, золотце? — Другой Брюс говорил очень снисходительно. Пуговичные глаза у него теперь блестели особенно зловеще, но Тим не отступил.

— Я в этом уверен. — Тим протянул руку. — Давай ключ, я открою, и ты убедишься, что я прав.

Другой Брюс помолчал, будто пытаясь принять какое-то решение, а потом улыбнулся, сунул свои невозможно длинные пальцы в рот и достал ключ с пуговичным ушком.

— Держи, золотце, — ехидно протянул он и вручил склизкий ключ Тиму. Чёрная слюна, густая, как нефть, капнула на пол, когда Тим взвесил его на ладони, потом сделал вдох поглубже и вставил его в замочную скважину. Сучковатые пальцы Другого Брюса сжались на его капюшоне, наверное, чтобы Тим не мог так просто сбежать. Но даже это не остановило Тима — он прекрасно понимал, что кем бы потусторонний ведьмак ни был, он не станет сдерживать своего обещания, и не отпустит их, даже если Тим выиграет в споре.

— Ну, что? — Другой Брюс перегнулся через его плечо, когда Тим повернул ключ, достал его и открыл дверь. — Видишь? Там ничего нет. — Он перебрал пальцами по капюшону. — Теперь ты м…

Он не успел договорить. Кот, неожиданно даже для Тима, соскочил с его плеча, и с утробным воем вцепился в пуговицы. Другой опекун Тима тут же выпустил капюшон и попытался отцепить животное от своего лица, но кот, кажется, только сильнее вгрызался, только глубже вонзал когти в кожу. Наконец он разжал пасть и рявкнул:

— Беги давай, Тим! Запри дверь! — И продолжил, с шипением и визгом, раздирать лицо Другого Брюса на лоскуты. — Не думай обо мне!

И Тим снова не стал ему перечить. Он метнулся за дверь и захлопнул её за собой. Что-то навалилось с другой стороны, пытаясь открыть, раздался кошачий вой, но Тим вжался в дверь спиной, упираясь ногами, сунул ключ в замочную скважину, несколько раз повернув, и сорвался по опадающему пыльной простыней млечному пути.

За спиной снова раздался вой, и Тим зажал уши. Он мог убежать от рассыпающегося мира-мечты, но от осознания деваться было некуда.

Кот пожертвовал собой, отвлёк гигантского паука, но Тим закрыл ему единственную тропинку оттуда.

Он обрёк своего единственного друга на смерть от рук Другого Брюса.

Вывалившись из звёздного коридора и закрыв на ключ ещё и вторую дверь, Тим упал на бок, спрятав лицо в ладонях, и тихо заплакал — кажется, впервые в жизни. По крайней мере, он не смог бы вспомнить, что плакал когда-то ещё.