I Shall Wear Midnight

- Они забили камнями её кота, - задумчиво, словно сама себе, сказала Тиффани.

- И вот теперь за тобой гоняется какой-то человек без души. Который воняет так, что его вонь даже ведьм заставляет ненавидеть ведьм. Кстати, мисс Тиффани Болит, ты не испытываешь, случайно, желания поджечь меня?

- Нет, конечно, - ответила Тиффани.

- Или расплющить меня под грудой камней?

- Вы о чём?

- Камни это ещё ерунда, - сказала миссис Пруст. – Ты слышала, наверное, как люди говорят о том, что где-то сожгли ведьму, но я подозреваю, настоящую ведьму на костёр калачом не заманишь. Видимо, сжигали в основном ни в чём не повинных бедных старушек. Ведьмы слишком мокрые, жечь их – лишь хорошие дрова зря тратить. Но что может быть проще, чем сбить с ног беспомощную старушку, а потом придавить её, на манер бутерброда, амбарной дверью и наваливать сверху камни до тех пор, пока она не лишится дыхания? Тут-то, разумеется, всё зло сразу и уйдёт. Одна закавыка – проблемы на этом не кончаются. Ну ничего, можно ещё старушек найти. А когда они закончатся – стариков. Всегда чужаков. В округе всегда сыщется кто-то посторонний. Ну, а если не сыщется, очередь может дойти и до тебя самого. Тут-то и прекращается безумие. Когда все безумцы закончатся. Знаешь, Тиффани Болит, я ведь почувствовала, когда ты поцеловала зиму. Каждый, у кого есть хоть крупица магического таланта, почувствовал это.

Она на минуту замолкла, а потом прищурилась и пристально уставилась на Тиффани.

- Что ты пробудила, Тиффани Болит? Что за тварь открыла глаза, которых у неё нет, и задумалась о тебе? Что ты накликала на нас, мисс Тиффани Болит? Что ты наделала?

- Вы думаете… - Тиффани замолкла, а потом продолжила: - Вы думаете, он ищет меня?

Она закрыла глаза, чтобы не видеть гневного лица миссис Пруст, и стала вспоминать день, когда поцеловала Зимового. Ужас, дурные предчувствия, странное ощущение тепла в сердцвине холода и льда. Что касается самого поцелуя, то он был нежным, словно шёлковый платок, упавший на ковер. До тех пор, пока она не направила весь жар солнца в губы Зимового, и не расплавила его, словно сугроб. Лёд и пламень. Пламень и лёд. Она всегда хорошо управлялась с огнём. Огонь всегда был её другом. Не то чтобы зима действительно умерла в тот день; были потом и другие зимы, но не такие холодные, не такие суровые, нет. Это был не просто поцелуй. Она сделала то, что было д0лжно, в нужный момент. Так поступают ведьмы. Почему ей пришлось так поступить? Потому что всё это была её вина; потому что она не послушалась мисс Измену и приняла участие в танце, который не был на самом деле танцем, а был магическим обрядом смены времён года.

В ужасе, она подумала: «Когда всё закончится? Ты делаешь глупость, потом делаешь всё, чтобы её исправить, а пока исправляешь, совершаешь очередную глупость. Когда же будет этому конец?»

Миссис Пруст наблюдала за ней, словно заворожённая.

- Я всего лишь танцевала, - сказала Тиффани.

Миссис Пруст положила руку ей на плечо.

- Милочка, я думаю, тебе придётся станцевать снова. У меня есть очень здравое предложение, мисс Тиффани Болит, ты готова его выслушать?

- Да, - ответила Тиффани.

- Тогда послушай моего совета, - сказала миссис Пруст. – Обычно я держу их при себе, но тот случай с мальчишкой и камнем меня развеселил, и я сейчас в настроении для доброго настроения. Есть одна леди, которая, полагаю, будет очень рада поговорить с тобой. Она живет в городе, но ты её никогда не найдёшь, сколько ни пытайся. Она же, напротив, найдёт тебя в мгновение ока, и когда это случится, мой тебе совет: внимательно выслушай всё, что она тебе скажет.

- И как же мне её найти? – спросила Тиффани.

- Ты, верно, слишком сильно погрузилась в жалость к себе и поэтому не слушала, - оборвала её миссис Пруст. – Она сама тебя найдёт. Ты сразу поймёшь, поверь мне.

Она сунула руку в карман и достала маленькую круглую баночку, с которой тут же сняла крышку при помощи длинного чёрного ногтя. У Тиффани защипало в носу.

- Понюшку? – спросила миссис Пруст, предлагая баночку Тиффани. – Мерзкая привычка, конечно, зато прочищает нос и мозги.

Она взяла щепотку коричневого порошка, положила его на тыльную сторону другой руки и всосала в нос со звуком духового оркестра в реверсивном режиме. Потом кашлянула, пару раз моргнула и сказала:

- Конечно, коричневые козявки далеко не всех приводят в восторг, зато добавляют некоторый шарм к образу страшной ведьмы. Кстати, думаю, нам скоро подадут ужин.

- Они собираются нас кормить? – удивилась Тиффани.

- О, да, они неплохие ребята, хотя вино в последнее время подвыдохлось, как мне кажется, - сказала миссис Пруст.

- Но мы же в тюрьме.