И снов нескромная невинность

Не знаю почему – срезанные цветы мне всегда было жалко. Я предпочитал дарить стихи, свои и чужие. Например, такие, – хочешь, коснусь легонько твоих волос? Смятые простыни, в чашке остывший чай, – доброе утро, – выдохну, – как спалось? Сладко потянешься: тёплый, родной насквозь, и улыбнёшься, – ладно, не отвечай. Хочешь, ладонь в твою положу ладонь, переплетая пальцы, слегка cожму? Сильный, чудесный, ласковый, молодой, словно рождённый под золотой звездой! Ладно, молчу. Я просто так – ни к кому… хочешь, дотронусь впадинки у виска, тихо губами глупости нашепчу? В горле волной горячей, совсем близка, дикая нежность. Чтобы не расплескать слепо замру, услышав твоё, – хочу!

Мужчина едва удерживал  огромный букет крупных белых роз. Если разделить его по цветку – можно было бы одарить всех проводниц в составе и украсить головной вагон.

Провожающего не волновали все девушки мира: он влюблён в одну – самую-самую, несмотря на то, что она не красавица: чересчур худа, выше на голову, одевается слишком броско, накрашена довольно безвкусно.

Интересно, что бы ответил он, как отреагировал, скажи ему такое?

Проводница торопила.

Так грустно было смотреть на слившиеся в последнем поцелуе, замершие, вросшие друг в друга тела.

И всё-таки им повезло больше: они ещё встретятся – стоит только подождать, чего нельзя сказать о нас с Лизой.

Девушка едва пролезла с цветами, которые держала одной рукой, между проводницей и поручнем. Другую руку не отпускал молодой человек.

– Приедешь – отзвонись. Люблю-люблю, люблю!

Он долго бежал за составом, махал руками, посылал один за другим воздушные поцелуи.

Смотреть на девчушку было больно. Она рыдала, размазывая остатки косметики по лицу.

Букет едва уместился на столе.

– Возьмите влажные салфетки, – пожалел её я, – туалет не скоро откроют.

Попутчица шумно всхлипывала, застенчиво прятала взгляд: кому понравится, когда тебя рассматривают в таком неприглядном виде?

Проводница принесла трёхлитровую банку с водой, – какая любовь, какая любовь! Вам так повезло. Удивительные чувства! Жених?

Девушка не ответила. Ей было не до нас.

Я так и не познакомился с ней, хотя очень хотел посочувствовать, выразить своё отношение. Попутчица, молча, переоделась, застелила постель, и всю дорогу лежала, укрывшись с головой, лицом к стенке.

Её состояние давало повод задуматься: о любви и ненависти, о преданности и искренности, о скоротечности всего сущего, о молодости, наградой которой является такая пылкая любовь.

Мне было, о чём вспомнить.

Я тоже любил.

К счастью взаимно.

К сожалению, отвергнут в финале, не успев состариться.

Кто знает, куда исчезает любовь, почему и в чём растворяются возвышенные чувства.

Время в пути пролетает незаметно, чему способствуют смена пейзажей, особенный, с запахом дыма чай в музыкально дребезжащих подстаканниках, шумное общение пассажиров, ритмично убаюкивающая тряска, мерный перестук колёс на стыках рельс, ожидание скорого прибытия, мысли о море, предвкушение чуда общения с природой и климатом из другого, южного мира.

Вот показались пригороды Симферополя. Ещё немного и разбредёмся, кто куда, забудем, что ехали, общались, переживали вместе.

У каждого свой путь, своя цель.

Печальная девушка так ни с кем и не общалась. Да это и понятно. Расставание – маленькая смерть. Конечно, ей лихо.

Незадолго до прибытия пассажирка оживилась: тщательно массировала шлепками лицо,  шею, грудь, накладывала многослойный макияж.

Девушка умело пилила и шлифовала ноготки, накладывала на них ярко-алый лак, придирчиво расправляла складки полупрозрачного платья, причёсывалась, вновь и вновь всматриваясь в зеркальное отражения себя.

Жизнь продолжается. Разве может быть иначе?

Не рыдать же она приехала в солнечный Крым.

Нужно и мне, наконец, забыть про свою, теперь уже совсем чужую Лизу.

Пусть ей повезёт. Я ещё не стар. На море так просто знакомиться. Кто знает, кто знает, может быть, и я невзначай найду свою судьбу.

Печальная девушка просветлела вдруг взглядом, расцвела, покрылась нежным румянцем. Сквозь макияж проступила загадочная улыбка.

Она начала пробираться к выходу одной из первых.

Какая у неё была энергичная, свободная походка, какая амбициозная стать!

– Букет, – встрепенулся я, – вы забыли букет!

Дама смерила меня неприязненным взглядом, смысл которого сложно было уловить, – заберите себе!

– Ладно, ладно, как скажете. Я думал…

– Люсенька, любимая, – подхватил её, закружил, не обращая внимания на выползающих из вагона пассажиров, жизнерадостный молодой человек с огромным букетом алых, под цвет маникюра загадочной прелестницы, роз, – как я соскучился! Устала?

Он целовал её, целовал, целовал! Девушка визжала от восторга.

Я застыл в оцепенении, не понимая, что происходит: когда она настоящая, кого любит, с кем играет?

Может быть, и Лиза… сама не понимает, чего хочет?

О, женщины!

(Стихи Марины Фольмер)

Нужное направление