И создал из ребра я новый мир

Рич замолчал в тот же миг, как только увидел первую длинную кровавую полосу на полу. Бочком пройдя к двери, он стянул с седой головы широкополую фетровую шляпу и во все глаза уставился на кошмарную сцену в номере 214.

— Твою ж дивизию… — прошептал он.

— Эрни?

Рич резко обернулся, как атакующая кобра, и зашипел на Джоджо:

— Что за дела в твоем отеле, а? Парня тут на куски разорвали, ради всего святого!

— И не говорите.

— Придержи остроумие при себе, Уокер. Что за… что за! — Рич ткнул дрожащим пальцем в залитую кровью комнату. — В Литчфилде такого отродясь не было, слышишь? Ну и бред!

— Вообще-то, босс, бывало и хуже.

— Убери свою железку, ладно?

Джоджо, хмыкнув, сунул пистолет за пояс.

— И перестань называть меня боссом, кретин сраный!

Раздув ноздри и выпятив челюсть, Джоджо выступил вперед и ткнул указательным пальцем в грудь испуганного шерифа.

— Послушай, Эрни, — это моя территория, понимаешь? Когда я здесь, я в ответе и за отель, и за всех, кто в нем находится. За это мне и платят, клянусь Богом, и, даже если тебе это не нравится, я сейчас на своем месте. Пытаюсь разобраться, что, черт дери, произошло в этой клятой комнатушке.

— Будь ты на своем месте, такой дичи вообще не случилось бы, — отчеканил шериф.

На лицо Джоджо легла заметная тень. Пальцы сами сжались в кулак, тело голосу разума внимать отказывалось. Еще чуть-чуть, и он бы непременно опрокинул на задницу главного законника Литчфилда; но прежде чем Джоджо успел это сделать, крайняя дверь слева со скрипом распахнулась, и в коридор сонно шагнул человек в твидовом пиджаке, которого Джоджо запомнил по прошлой ночи, правда, в этот раз он был без твидового пиджака. Он потер глаза кончиками пальцев, театрально зевнул и зашаркал по ковру в сторону Рича и его оппонента, напряженно застывших у дверей номера 214.

— И что вы тут устроили, а? — пожаловался он. — Который час, видели?

Джоджо расслабил руку и выдохнул. Эрни Рич бросил на него последний недобрый взгляд и повернулся к сонному мужчине.

— Произошло убийство, сэр.

— Убийство?

— Этого мы еще не знаем наверняка, — обронил Джоджо.

— О, ради всего святого, Уокер! Думаешь, к нему в окно медведь залез? Или горилла какая-нибудь?

— Какая еще горилла? — спросил заспанный мужчина, смущенный и недовольный.

— Никакая, сэр, — ответил шериф. — Никакой гориллы тут не было. К сожалению, тут одного парня убили, но вы не волнуйтесь. Я шериф, мой помощник сейчас дежурит внизу. Ничего страшного — просто возвращайтесь в свою комнату и не мешайте нам делать свои дела…

— Но… это же комната Пита.

Сонный мужчина вдруг резко перестал быть сонным. Выражение его лица изменилось будто по мановению волшебной палочки, — что-то потрясло беднягу до глубины души. Он рванулся вперед, оттерев плечом шерифа, и заглянул в заляпанный кровью от пола до потолка номер.

— Ох, — только и вырвалось у него. — Ох, боже мой.

Рич схватил его за плечи и оттащил от двери.

— Не стоит, дружище, не надо. Незачем тебе это видеть.

— Пит… О господи, это же Пит.

Это был Пит, поправил его Джоджо про себя. Теперь это просто мясо.

Все еще держа потрясенного мужчину, Эрни Рич вытянул шею, чтобы посмотреть на Джоджо.

— Это всё те киношники? — спросил он.

— Ну да. Их шестеро было. Э-э… ну, теперь пятеро. Женщина и четверо мужчин.

Рич нахмурился.

— Тебя кликать как? — обратился он к мужчине.

— К-кликать? А, вы спрашиваете, как меня зовут…

— Ну да, имя у тебя, надо думать, есть?

— Фил. Фил Госсел.

— О’кей, мистер Госсел, почему бы вам не вернуться в свою комнату и не посидеть там спокойно? Я думаю, ребята, у меня к вам будет куча вопросов, но сначала утрясем главный. Просто сидите смирно — усекли?

— Конечно, — пролепетал Госсел. — О, это так ужасно. Просто жуть какая-то. Жуть.

С этим коротким словечком на устах он проковылял назад, к себе в номер. Хлопнул дверью и провернул в замке ключ.

— По говору — янки, — заметил шериф, обращаясь скорее к себе, чем к Джоджо. — Ну или конкретно заезжий. Иностранец.

— Может, брал уроки ораторского искусства, — предположил Джоджо.

— Очень смешно, Уокер. Ты, смотрю, как был шутником, так и остался.

— А то. Я как Чаплин, только без усишек.

— Пошли вниз, — приказал шериф. — У меня и к тебе есть пара вопросов.

— Разве не проще собрать всех, кого нужно опросить, в одном месте?

— Будешь меня учить, как дела делать?

— Бог ты мой, ни за что.

Рича перекосило.

— Пошел! — гавкнул он.

И Джоджо пошел.

Вопросы, все как один, оказались предсказуемые, весьма дежурные даже по меркам копов. На большинство из них он отвечал одним и тем же простым утверждением: «Ничего не знаю».