И сплетаются нити судьбы...

— Как всегда, в гостинице. Принимающая сторона позаботилась об этом, — ответила Самира со вздохом.

— Яна, конечно, вы меня не знаете, но я почту за честь пригласить вас к себе. У меня подруга уехала. Места много, квартира большая, — проговорила Ромала, почему-то волнуясь. Яна посмотрела на нее, перевела взгляд на Измаила. Тот поддержал Ромалу, и втроем они уехали из Дворца молодежи.

Яна очень понравилась Ромале. Это была открытая и искренняя девушка с яркой восточной внешностью. Они быстро нашли общий язык. В итоге Измаил устроился в гостиной, Яна — в комнате Ромалы, а сама хозяйка расположилась на Люсиной кровати. Утром парень улетел на работу, и Ромала проводила его до двери. Они стояли и целовались, а потом всю дорогу он думал, что так будет всегда: она будет его провожать и целовать на прощание. Она же ни о чем таком даже не помышляла, приготовила завтрак и села за книгу. Яна проснулась только в полдень.

— Веду образ жизни совы или летучей мыши, — проговорила она, появившись на пороге кухни. Ромала в ответ улыбнулась. — Танцую по вечерам в ночных клубах, вот и выработался режим вампира. У вас такая аура в доме хорошая, спала как убитая. Обычно на новом месте долго уснуть не могу, а тут — как кирпич, без снов, без тяжких дум.

— Я только рада этому, — ответила Ромала.

Девушки позавтракали, и Яна, попивая чай, вдруг спросила:

— Ромала, а что у тебя с Измаилом?

— Мы друзья, — ответила Ромала.

Яна как-то с недоверием посмотрела на новую знакомую.

— Не знаю, Ромала, но думаю, что с его стороны на дружбу это мало похоже. Мы с ним большие друзья. Дружим еще с Артека, с незапамятного восемьдесят девятого года. Он за меня тогда заступился. Так сказать, спас. Меня перед конкурсом хотели немного приукрасить.

— Не знала.

— Мне не очень приятно об этом вспоминать, а он, как истинный джентльмен, не говорит, — пожав плечами, ответила Яна. — Поэтому мне не безразлична его жизнь. Его мать нас всё хотела как-то посватать, но ни он, ни я не были в восторге от этого. Да к тому же он тебя уже тогда любил. Он классный друг. У меня в семье проблемы были — я недалеко от вас живу, в Барнауле, — так он нашел людей, которые помогли мне разрулить ситуацию, и сам приезжал для моральной поддержки. Честно говоря, давно хотела с тобой познакомиться. Хотела посмотреть на девушку, сумевшую вскружить голову такому серьезному парню, как он.

Ромала закивала, горькая усмешка скользнула по ее лицу. Яна это заметила.

— Ты ведь его не любишь? — спросила она прямо в лоб.

Девушка замотала головой.

— Тогда, может, стоит ему об этом знать?

— Он знает. Я никогда не скрывала этого, да и… мы решили попробовать. Не знаю, что из этого всего выйдет, но…

— У тебя кто-то есть?

Ромала отвела глаза в сторону, натягивая рукава пижамы на ладони.

— И да, и нет.

— Это как так? — настаивала восточная красавица, видно, ей на самом деле была небезразлична судьба друга.

Ромала посмотрела на нее и вышла из комнаты. Через пару минут перед гостьей лег тяжелый фотоальбом. Веселый светленький красавец улыбался с глянцевой страницы. Ромала села рядом и всё рассказала. Рассказывала и смотрела на такое живое лицо любимого. А Яна сидела рядом и почти не дышала. Только по лицу иной раз проскальзывала тень отчаяния и жалости. Она даже не подозревала, что была первой, кому Ромала сама рассказала свою историю. Никто из ее новых знакомых ничего не знал о Саше.

— Ужасно, конечно, — произнесла гостья, когда рассказ Ромалы подошел к концу. Сама хозяйка сидела, повесив голову, и сердце в груди опять тяжело стучало. Так ощутимо и тяжело, будто она его проглотила, а оно застряло где-то в пищеводе и неудобно там ворочается. Яна подала ей стакан с водой. Ромала кивнула и послушно выпила.

— Ты правильно решила. Живое — живым. Уверена, если ты дашь Измаилу шанс, он сделает тебя счастливой. Ты только не унывай. А еще, знаешь, займись восточными танцами! Танцуй сама, учи других. Я даже вижу тебя в таком обалденном ярко-красном костюме.

— Ты думаешь, у меня получится?

— Не боги горшки обжигают! Вспомни, как в «Служебном романе» говорили: нет ничего невозможного для человека с интеллектом. В конце концов, что ты теряешь? Ничего, кроме положительных эмоций танцы тебе не принесут. Я занимаюсь с четырнадцати лет. И считаю, что ничего лучшего для выражения чувств не придумали. Я даже пыталась доказать себе и родителям, что могу жить без танца. Окончила педуниверситет, между прочим, диплом без троек. Но уже на третьем курсе поняла, что не могу! Училась и подрабатывала: на свадьбах танцевала, на вечерах. Танго, вальс, пасодобль, самба, румба… Всю Сибирь исколесила. А по окончании университета поступила в Барнауле в институт культуры, чтобы навсегда связать свою судьбу с танцами. Там увлеклась Востоком. Так вот и иду по жизни, танцуя.

— Ты классно двигаешься. Каждая клеточка, кажется, живет отдельно! — восторженно проговорила Ромала.