И СТАЛИ ОНИ ЖИТЬ–ПОЖИВАТЬ

 Кроме двух последних, все предложения были испробованы, но лишь для того, чтобы выяснить, что земли здесь было достаточно для того, чтобы перемазаться, но не для саперных работ любого рода; что камней вокруг не хватило бы даже чтобы засыпать могилку таракана; что ни во что другое огонь превращаться не желал [64]; что вместо левитации чародей стал проваливаться под землю, и успел уйти чуть не до колена, прежде чем сообразил крикнуть «Абро–кадабро–гейт!» и остановиться…

 Словом, ситуация зашла в тупик, да там решила и остаться.

 Иван с дедом поискали в глазах друг друга проблески очередных озарений, не нашли, и сокрушенно развели руками. Что было в глазах Агафона увидеть возможным не представлялось, но они об этом не сожалели: и так всё было слишком ясно и грустно.

 Поэтому они перетащили Масдая поближе к пламени, туда, где земля успела просохнуть, присели рядом и стали разбирать мешок с продуктами: новые идеи всё равно не приходили, а мерзнуть вдали от неуступчивого, но горячего огня было глупо.

 - Агафон… — позвал царевич. — Хочешь хлеба с колбасой?

 - Кидай, — невесело отозвался маг. — Заодно поджарится…

 - Если не подгорит… — меланхолично заметил дед Зимарь.

 - Не люблю горелый хлеб, — объявил пленник огненной стены таким тоном, словно это было сейчас его единственной проблемой. — А от горелой колбасы у меня изжога.

 - Кобылье молоко пить каждый день перед завтрак, шаман–ага, тогда изжога проходить, — раздался вдруг из бессловесной до этого момента темноты заботливый голос.

 Путешественники, включая Масдая, подпрыгнули, обернулись — но после яркого желтого пламени ночь была непроницаема, как лицо шулера.

 - Кто там?.. — Иван многозначительно положил руку на рукоять меча.

 - Керим–батыр со своя батырами, — незамедлительно представился тот же голос, и из тьмы как по команде выступили коренастые узкоглазые люди в мохнатых рыжих шапках со свисающими сбоку лисьими хвостами, в таких же рыжих полушубках с нашитыми на груди квадратными бронзовыми пластинами, с колчанами через плечо, кривыми саблями в ножнах на поясе и с копьями в руках. У каждого в поводу была невысокая, но такая же коренастая, рыжая и лохматая лошадь — не хватало только металлических квадратов на широкой мощной груди и оружия.

 - З–здравствуйте, — сглотнув через силу сухим горлом, поприветствовал их Иванушка. — А вы откуда здесь?

 - Это вы откуда здесь, — обнажил в улыбке желтые мелкие редкие зубы Керим–батыр. — А моя — у своя дома. Недалеко стойбище наша нация, а наша — патруль. Огонь твоя увидеть, удивить себя, однако. Вай–вай, сказать, ни дать — ни взять, пожар в степи начаться! Испугать себя, однако. Наша поскакать разведать. Глядишь — а тут гости пожаловать. Развлекать себя, однако, игры прыгать, пикник кушать, — закончил свое короткое повествование начальник патруля и неодобрительно покачал головой. — Зачем такой костер разводить в степь? Пожар будет, всем нехорошо будет! Трава гореть, конь гореть, человек гореть! Человек гореть — очень нехорошо!

 - Да не будет тут у вас никакого пожара, — отмахнулся невидимый за пламенем Агафон.

 - И не развлекаемся мы, Керим–батыр, — поддержал товарища лукоморец. — Мы друга оттуда вытащить пытаемся.

 - И не получать себя, — тонко подметил Керим и стал накручивать на палец тонкую струйку висячего уса.

 - Не получать себя, — со вздохом подтвердил и развел для наглядности руками дед Зимарь.

 - А если наша ваша помогать, что наша получать? — испытующе прищурил глаза, и без того едва видные под свисающим мехом шапки на плоском смуглом лице, батыр и чуть склонил голову, ожидая ответа.

 - У нас деньги есть, — тут же потянулся к кошельку Иван. — Золото, серебро, медь — всё отдадим!

 Керим презрительно выпятил нижнюю губу — похоже было, что предложенным он не удовлетворился.

 - А конь ваша где? — спросил он, стреляя глазами по сторонам короткими очередями.

 - Какая ко… — начал было Иванушка, но старик сообразил, куда ветер дует, быстрее.

 - Разбежались коняшки наши, как в воду канули, — снова картинно развел он руками. — Сразу не стреножили, потом хватились — нет родимых!

 - Но у нас… — не унимался Иван.

 - Так что, если встретите — себе забирайте, — сделал щедрый жест дед Зимарь. — А мы уж до города так дойдем, пешочком, немного осталось.

 - Но мы не идем…

 - Теперь уже идем, — невзначай наступил царевичу на ногу дед. — Раз кони разбежались, то идти придется, не скакать. Пешком идти. Аки все человецы ходить должны. Крыльев–то ведь у нас нетути! Понял, мил человек Иванушка, али нет?

 Иван наконец понял, о чем сразу и сообщил, не забыв, однако, добавить, что деньги их нежданные помощники всё равно должны обязательно взять.

 - А как вы его выручать–то собираетесь, милы люди? — убедившись, что Масдай благоразумно помалкивает, и Иван к нему тоже теперь присоединился, обратился к кочевникам дед.

 - А просто выручать его… как твоя зовут, почтенный?..

 - Дед Зимарь прозывают, — степенно представился старик.

 - Просто выручать его, Колотун–бабай, — продолжил Керим. — Ты про вытаскивать говорить, моя про рыбалка сразу думать.