И СТАЛИ ОНИ ЖИТЬ–ПОЖИВАТЬ

 - Нет, я не ранена. Да, я хотела покончить жизнь самоубийством, но ядро из вашего жалкого самострела на моей чешуе не оставило даже царапины… В лучшем случае, к вечеру там будет синяк, — и она поднялась на все лапы и продемонстрировала невероятную броню из отливающей старой медью чешуи.

 - Но ты… Все подумали…

 - Пришлось изображать смертные муки, — невесело усмехнулась Змиулания. — Надеюсь, что то же самое, что и вы, подумал и Костей, и после моего маленького представления он не станет меня искать, ждать и рассчитывать на мое участие… в его мерзких планах. Ты не прав, магистр Агафоник. Мне не все равно, кого убивать… даже ради моего…

 Змея замолчала и отвернулась.

 Делегация смущенно отвела глаза.

 Наконец, Змиулания снова смогла заговорить:

 - Идите… Занимайтесь своими делами… Не обращайте на меня внимания. Наступит темнота, и я улечу, и вы меня больше не увидите.

 - Но, Змиулания!.. — осмелев, сделал еще один шаг к ней чародей. — Если ты и впрямь ненавидишь Костея, то… Серафима говорила… ты можешь причинить ему какой–то вред, который не может нанести никто! Поэтому он и боится тебя! И ты бы могла…

 - Нет!!!.. — рявкнула она. — Если я просто пропаду, он может подумать, что я умерла… И у моего сына будет шанс… крошечный… но будет. А если я присоединюсь к вам… Он тут же убьет его.

 - Но как?!..

 - Сундук висит над пламенем Сердца Земли, поддерживаемый его магией. В любую секунду по своему желанию он может убрать поддержку, и тогда…

 - Но, Змиулания!..

 - Я сказала, нет, — недобро прищурилась она и сделала глубокий вдох.

 Делегация попятилась.

 - Я не буду больше сражаться против вас, и этого достаточно, — холодно проговорила Змея и снова свернулась калачом, давая понять, что аудиенция окончена. — А теперь ступайте и оставьте меня в покое. Я хочу спать.

 - Что ж… спасибо и на этом… — вздохнул Симеон и дал знак свите последовать рекомендации несговорчивой гостьи.

 - Счастливого пути, голубушка…

 - Но если передумаешь…

 - А, может, передумаешь?..

 - ПОШЛИ ПРОЧЬ!!!..

 Делегация переглянулась, пожала плечами и без дальнейших проявлений сентиментальности или настойчивости двинулась, куда ей посоветовали.

 - Так что ты там, князюшка, говорил про ночное происшествие? — вспомнил, пройдя несколько шагов, царь Симеон.

 - А–а… Это… Да на этом всё и кончилось, ваше величество. Сержанта посадили под замок, умрунов — тоже, только в другое место, чтоб сержант им чего не накомандовал, мешки и бочки собрали — высота падения была небольшая, поэтому почти все цело–целёхонько.

 - А…герои? — озаботился царь.

 - Героям объявили благодарность, как же без этого, — деловито закивал Митроха. — А вывод мой к этой истории будет такой. С одной стороны, это хорошо, что Костей наши склады грабить начал. А с другой — похуже.

 - Это как же? — недоуменно нахмурился дед Зимарь. — Разве так бывает — хорошо, да худо?

 Переговорщики, полностью согласные со стариком, вопросительно воззрились на Митроху.

 - Бывает, — хмуро поджал губы князь. — Хорошо потому, что это означает, что своих припасов у него почти не осталось, и чудовищ кормить ему, стало быть, нечем. Хоть ты будь три раза заколдованный, а жрать–то всё равно охота.

 - Так оно, — согласился дед.

 - А плохо — потому что он понимает, что дело его не выгорело, и оттого он сейчас может пойти на самые непредсказуемые и опасные шаги, на которые, может, при полном брюхе и не рискнул бы. То есть, с сегодняшнего дня надо удвоить нашу бдительность, что значит, держать ухо…

 Не успел Граненыч договорить, как, задыхаясь и давясь словами, к ним подбежал гонец.

 - Р–разрешите д–доложить!.. — рухнул он на одно колено перед царем и, посчитав, что все формальности с поправкой на военное время, были укорочены и, не дожидаясь запрошенного им же самим разрешения, скороговоркой затарахтел:

 - На Гуляйскую стену…

 Граненыч при этих словах вздрогнул, словно эта стена покачнулась над его головой — это был третий участок с завалами из деревьев стратегически не важных пород.

 - …на Гуляйскую стену прет такое… такое… огромное…с сторожевую башню вышиной… камнями стреляет… бревнами метает… мечет… мечёт… огнем плюется… дорогу ему расчистили спозаранку — и прет теперь… Надо срочно принимать меры, капитан сказал!..

 - Черепаха? — тревожно склонился над посланцем Граненыч.

 - Нет, она не живая, хоть и шкурами обтянута!..

 - Пирамида, говорю, по форме?.. — нетерпеливо пояснил князь.

 - Нет, столбиком, ровно нужник в огороде!..

 Митроха и маг переглянулись, оглянулись…

 Саёк с Масдаем уже висели у них над головой.

 - Молодчина, парень! — похвалил его Граненыч и махнул, чтобы снижались…

 И тут, задыхаясь и заикаясь, из ворот выскочил второй гонец и, не дожидаясь разрешения, бухнулся на одно колено перед честной компанией, не разбирая чинов и званий, и затараторил:

 - По Лесогорской дороге к Лесогорской сторожевой башне приближается крытый таран в количестве одной штуки, модель — горизонтально–трапецеидальный, крытый, изолированный мешками с песком с теплозащитным покрытием типа вода заколдованная! За ним Костей массирует свои войска перед прорывом! Доложил ополченец Канавкин!