И стали они жить-поживать

 - Магия, — покривил губы Костей. — А ты, я слышал, закончил свое обучение досрочно?

 - Вы все знаете… — поник Агафон. — Меня все–таки выгнали…

 - Да. Как полностью ни на что непригодного и без единой искорки магических способностей.

 - Они ошибаются! Я позже всех студентов начал обучение! Так нечестно!..

 - Кель кошмар, — сделал большие глаза Костей, почему–то смутился, разозлился от этого еще больше и, как будто обвиняя в своей мимолетной неловкости внука, ткнул в его сторону перстом:

 - У тебя уже перед практикой отобрали твою палочку!

 - Временно!

 - Они уже тогда знали, что практику тебе не пройти, ты, позор нашего рода! Ничтожество! Болван! Недоумок!

 - Я буду учиться! Я пересдам! Я восстановлюсь!..

 - Раньше надо было думать, — презрительно фыркнул Костей. — Только тебе нечем, судя по всему. У меня конюхи умнее тебя! Да что конюхи — лошади!

 - Но так делается!.. Я слышал!..

 - Делается, — покривил он губы. — Но к тебе это не относится, Агафон. Из тебя не выйдет даже посредственного мага, затрать ты на это хоть еще двести лет. А у меня больше нет времени тебя ждать. Даже несколько дней.

 - Ваше здоровье…

 Костей сухо закашлялся, как будто муха попала ему в горло. Хотя, возможно, это был просто смех.

 Чародею стало жутко.

 - Агафон. Я бессмертен, если ты забыл и это, — обнажил он зубы в деревянной улыбке. — Одно из преимуществ бессмертия то, что тебе не приходится беспокоиться о здоровье.

 - Но, простите мое любопытство…

 - В последнее время я тебе и так слишком много прощаю, — холодно оборвал его зарождающийся вопрос царь. — Твое разгильдяйство в школе. Твое пренебрежение моими пожеланиями. Твое содействие этому ничтожному лукоморцу в уничтожении моей гвардии…

 - Но они хотели нас убить! — воскликнул Агафон.

 Костей покривился.

 - Хотели бы — убили бы. Это умруны, не кто–нибудь. И ни ты, ни твой… дружок… им бы не помешали. Ваша развеселая компания стоила мне восьмидесяти двух солдат — восемьдесят два дня моей жизни были выброшены для вашего удовольствия!.. Восемьдесят два!

 - В смысле? — наморщил лоб чародей. — Что значит — восемьдесят два дня вашей жизни? Я не понял…

 - Потом объясню, — снова отмахнулся Костей.

 - А где находится Иван?

 - За него не переживай. Он никуда не денется.

 - Где он?

 - Прикован к крыше Пальца — башни для особо важных… гостей, — Костей снова скривил губы, и Агафон понял, что царь изволили пошутить. — Ты ее видел, во дворе. При старом хозяине там была обсерватория, но я решил, что незачем терять такой интересный объект для глазения на какие–то глупые звезды.

 - Что вам от него надо? — набычился Агафон. — Он клянется, что не наносил вам обид никогда ни словом, ни делом!

 - Потом объясню, — небрежно махнул рукой царь и огляделся. — Смотри–ка. Пока мы с тобой разговаривали, на улице почти стемнело.

 - Где здесь свечи, я зажгу…

 Костей снова закашлялся смехом, от которого у Агафона, и без того находящегося на грани нервного срыва, захолодело все внутри. Не говоря ни слова, царь ткнул указательным пальцем правой руки куда–то вверх, и мгновенно под потолком зажглась огромная железная люстра колесом с сотней свечей по кругу.

 На груди царя снова вспыхнул раздутым угольком самоцвет.

 - Задернем шторы, — Костей повел рукой, и черные шторы на всех четырех окнах медленно поползли навстречу друг другу.

 Камень на груди разгорался вся ярче.

 - Какую книгу ты хотел взять?

 - «Основы интонирования заклинаний первого уровня».

 - Недалеко же ты ушел… внучок… — Костей, поморщившись, гадливо выплюнул это слово как муху и повел рукой — с полки вылетела нужная книга и ударила Агафона в грудь. — Если ты решил повторять пройденное, тебе пригодится еще эта… эта… эта… эта…

 С каждым словом царь скрючивал свои длинные тонкие пальцы, и фолианты послушно, как дрессированные канарейки, слетали со своих насестов и мчались к Агафону — тот едва успевал перехватывать их и складывать на стол.

 Камень на груди Костея горел при этом как маленькая сверхновая.

 - И эта… И эта…

 Казалось, Костей получал какое–то извращенное удовольствие, посылая Агафону все новые и новые книги с названиями, начинающимися на «Основы», «Начала», «Введение» и «Детская серия» и видя, как тот проседает не только и не столько под тяжестью книг, как под тяжестью стыда своего невежества.

 - И эта… И вот эта…

 За обитый латунью край корешка одной книги зацепилась другая, непрошенная, и камнем полетела на пол, под ноги Агафону.

 - Стоп, — царь растопырил пятерню, и перелет книг мгновенно прекратился. Он ткнул пальцем в упавший том и указал ему на его место — на самой верхней полке.

 Тот послушно, хоть и несколько тяжеловато поднялся на крыло, долетел до середины стеллажей и… упал, сея желтые страницы, обратно.

 - Я подниму… — робко вызвался было Агафон, но был отброшен на стул яростным «НЕТ!!!».

 Как голодная акула метнулся Костей к своевольной книге, быстро подобрал сам с пола ее страницы, вставляя их не глядя под обложку, потом полез на лестницу.

 - Но я мог бы… — еще раз попытался начать Агафон, но под обжигающим, как лед, взглядом Костея слова его застряли в горле, так и не договоренные.