И тогда мы скоро полетим на Марс, если только нам это будет нужно (СИ)

Чтобы получить разрешение от главного врача СПбПБСТИН на передачу на свидании моей тёте CD-диска с моей Книгой для размещения её в Интернете, я предоставил главному врачу копию этого диска. Поэтому я не мог в первоначальном варианте своей Книги писать что-либо плохое о своём пребывании в СПбПБСТИН. Например, о том, как на Арсеналке проходили в конце 2007 года выборы депутатов Государственной Думы и Президента Российской Федерации. А именно "Единой России" и Дмитрия Анатольевича Медведева. Отделение собрали в актовом зале дурдома. На сцене в президиуме разместились члены избирательной комиссии, у которых пациенты-избиратели получали бюллетени и расписывались за их получение. А голосовать надо было на стойке-трибуне, возле которой стояла какая-то врачиха или медсестра с другого отделения в белом халате и указывала каждому подходящему для голосования на графу "Единая Россия" на одних выборах и графу "Медведев Д. А." на других соответственно. Следует вспомнить, что перед выбором "единороссов" каждому пациенту-дураку-избирателю было выдано по пачке чаю и по пачке сигарет. Вот она какая, демократия по-русски! Вот они какие, честные, демократические выборы! Вот они насколько легитимные, эти "единороссы" и Дмитрий Анатольевич Медведев! Когда я про эти выборы рассказал на 7-ом отделении ДПБ, мне один пациент рассказал, что в 2011 году на таких же выборах и на том же отделении СПбПБСТИН медперсонал открыто угрожал, что если в больнице не выберут "Единую Россию" и Владимира Владимировича, то на отделении "закрутят гайки", то есть персонал устроит дуракам "весёлую жизнь".

Выписная комиссия и суд

Вот что интересно заметить. Обычные осуждённые-заключённые, то есть зэки, по отбытии своём назначенного им судом срока в местах лишения свободы выходят на эту самую свободу без геморроидальных проволочек и злоключений, без всяких лишних условий, то есть только потому, что "их звонок прозвенел". В дурдомах же, чтобы перейти на отделение с более слабым режимом, выйти на свободу или выписаться в интернат, необходимо пройти через выписную комиссию и суд, на которых врачи и судьи лезут дураку в душу с вопросами, раскаялся ли он и как он намерен жить дальше после выписки на свободу. Зэки же лишены этой процедуры, то есть их освобождают, даже если они и не раскаялись, и не собираются честно дальше жить.

В июне 2013 года наконец-то я успешно прошёл через выписную комиссию, которая выписала меня в интернат. Повторюсь, заметив, что просто так на свободу комиссия меня выписать не могла, поскольку у меня нет постоянного жилья, то есть потому что я бомж. Эта комиссия состоялась 14 июня, а суд только 13 августа, что является нарушением Закона, предписывающего проводить суд в месячный срок после выписной комиссии. На суде предоставлял меня к выписке на интернат мой лечащий врач с 7-го отделения Сан Саныч. Заведующая 7-ым отделением Октябрина Ивановна тоже присутствовала на этом суде, но она на протяжении всего суда молчала, видимо, полностью поддерживая сказанную Сан Санычем речь. А речь его меня удивила. Он сказал, что я продолжаю болеть шизоаффективным расстройством, что у меня по-прежнему бред, но я перестал представлять опасность для общества благодаря лечению и работе со мной. Также Сан Саныч упомянул в своей речи, что я занимаюсь своей Книгой и намерен её распространять и дальше. Когда мне предоставили слово, я вынужден был пояснить, что то, что мой лечащий врач называет бредом, выражается всего-то в высказывании мной моего желания занять высший пост в нашем государстве после Путина и Медведева (что я имею в виду своё именно царствование, а не президентство, я не уточнял). А моё раскаяние, выразившееся всего лишь в констатации мной факта, что я действительно раскаиваюсь, было для судьи настолько неубедительным, что он даже сделал замечание, что моё раскаяние плохо замечается. Но в моём деле как я мог истинно раскаяться? Признаться, что при повторении ситуации я поступлю иначе, я не мог, поэтому я ещё раз повторил, что раскаиваюсь, признавая превышение самообороны, хотя на самом деле и не согласен, что было её превышение.

Хотя мне было известно, что выписанных в интернат содержат в психбольнице до их отправки в интернат (могут держать годами до освобождения в нём места) без приёма лекарств, Сан Саныч неприятно меня удивил своим ответом на вопрос судьи, что меня будут и дальше пичкать лекарствами на том отделении, где я буду ждать отправки в интернат. Может быть, он так ответил судье, чтобы тот с меньшим сомнением выписал меня в интернат?