И тогда мы скоро полетим на Марс, если только нам это будет нужно (СИ)

Сказав это, он отпустил меня в вонючую надзорную палату. Мне было приятно такое ко мне обращение, когда ИО обещает выслушать мои просьбы. Но мало-помалу моё впечатление от ИО стало портиться, так как он всё не вызывал меня и не вызывал, а я продолжал оставаться в гадюшнике, где пахло мочой.

Первая моя ночь на 9-ом отделении была очень отвратительной . Спать мне мешал резкий запах мочи, щекотавший нос, к которому ближе к утру присоединилась вонь Scheisse. А на утро в центре палаты на полу в проходе я заметил следы этого размазанного Scheisse. После завтрака в этой надзорной палате была генеральная уборка с выносом некоторых кроватей в коридор, в связи с чем ко мне обратилась уборщица, приказав:

- Бери тряпку и мой в палате пол!

Я отказался, тем более что желающих помыть пол за сигарету в качестве вознаграждения за выполненную работу было предостаточно. На мой отказ уборщица обозвала меня лентяем.

В этот первый мой полный день на "девятке", в среду, я обратился к проходящему по коридору ИО с просьбой меня выслушать. Я хотел попросить его перевести меня из надзорной палаты как можно скорее, также я хотел ему рассказать о своей надежде на выписную октябрьскую комиссию. Но ИО мне сказал, что ему некогда. В четверг я снова его, проходящего мимо надзорной палаты, попросил уделить мне время, на что он мне ответил, что он скоро уходит в отпуск, и поэтому ему не до меня.

- Побереги своё красноречие до выхода заведующего отделением из отпуска. Мне тебя нет смысла слушать.

"Вот тебе и чуткий врач!" - подумал я и выругался, понимая, что я застрял в надзорной палате ещё на какой-то неопределённый срок. В этот день в палате я помогал санитару удерживать вновь поступившего с белой горячкой, пока санитар его пытался усмирить-привязать к кровати. На следующий день я заметил плакат-табло около надзорной палаты, в котором моя фамилия была вписана в столбец под заголовком "ИМПУЛЬСИВНЫЕ", то есть я охарактеризован именно как импульсивный псих. В пятницу необходимо было освободить в надзорной палате место для новенького, и меня перевели в обычную палату. Слава Богу! Теперь хоть дышать можно полегче! Но я недолго радовался переводу именно в эту палату, потому что обнаружилось, что в этой палате окно для проветривания вообще не открывается - оно заколочено! - а также в этой палате живёт кошка, причём не простая кошка, а аллергенная - да, да, именно на эту кошку у меня со временем, а если быть точным, то на третьи сутки, возникла аллергия! Я мучился, задыхаясь от кашля, но терпел в надежде на скорую беседу для знакомства с вышедшим из отпуска заведующим отделением Николаем Степановичем Мирским, на которой я с ним поговорю о своей надежде на выписную комиссию в октябре и о невозможности моего дальнейшего пребывания на 9-ом отделении, на котором было 3 кошки, и от которых я со временем не знал места на отделении, где скрыться: везде их дух душил меня. Но проходили день за днём, а Мирский меня всё не вызывал и не вызывал. А когда он проходил по отделению, я говорил ему "Здравствуйте!", на которое он не реагировал, не отвечая в ответ, из чего я делаю вывод, что он вообще не понимает, кто это с ним здоровается. А месяц октябрь уже идёт и идёт. Только 23 октября Мирский наконец-то меня вызвал к себе в кабинет. Слушал он меня, всё время перебивая, типа, ему всё ясно, не давая мне довысказать мои мысли. А в кабинете у него по столу ходила ещё одна кошка, которой я ни разу не видел на отделении, да 4 котёнка. В конце-концов Мирский сказал мне, что я могу идти на отделение. И уже направляясь к выходу из его кабинета я успел на ходу сказать:

- Да, ещё! У меня аллергия на кошек отделения. Задыхаюсь. Не могу больше их переносить.

- Хорошо! Я учту это, - было мне беглым ответом, мимоходом, хотя я рассчитывал в беседе с Мирским поднять тему своей аллергии на кошек 9-го отделения более подробно.

А 25 октября Мирский сам стал очевидцем моего ужасного кашля. И задыхаясь, и весь дёргаясь, я простёр к нему руку, говоря:

- Теперь-то вам понятно, какой у меня кашель! Спасу нет. Переводите меня немедленно, пока я не сдох от надрыва!

Мирский сразу же скрылся в своём кабинете. Видно, созваниваясь на счёт меня. Вышел через 5 минут и сообщил, что меня сегодня же после обеда переведут на другое отделение. Так закончилось моё пребывание на 9-ом отделении. Ровно месяц.

7-ое отделение

В связи с переводом на другое отделение я на "семёрке" снова попал в надзорную палату, пребывая в которой целый день опять курил по часам. А ещё оказалось, что на 7-ом отделении тоже 3 кошки! Но, Слава Богу, что аллергии у меня на них не было.

Поскольку я на 7-ое отделение только прибыл, то ни в октябре, ни в ноябре у меня выписной комиссии не было. Она состоялась только в декабре. И, вполне естественно, не выписала меня. Следующую комиссию я ожидаю в июне. А пока ожидаю, печатаю эти строки. Весной 2013 года очередная, проводящаяся раз в год, медико-социальная экспертиза (МСЭ) продлила мне вторую рабочую группу инвалидности.

Выборы на "Арсеналке"