И только луна знает (СИ)

— Нет. После того, что произошло с нашей семьёй из-за этого артефакта, я не буду держать его рядом, — категорично заявила Малика. — Ты не заставишь меня вернуть его. Это смертельно опасное оружие, из-за которого может снова вспыхнуть вражда между нежитью и людьми. Я не стану провоцировать ни тех, ни других. Когда кинжал вне досягаемости, метка тускнеет и не привлекает внимания. Мне было с самого начала известно, что твоему самолюбию льстило иметь такую диковинку, как один из мощных магических артефактов этого измерения под боком. Я же была приятным и желанным приложением к кинжалу. Вот только беда, оказалась, строптива, неуступчива и не дура.

— Какая же ты дрянь, Малика, — скривив губы, прошипел Доминик. — Следовало ожидать, что ты выкинешь что-то подобное и избавишься от стоящей вещицы. От тебя требовалось не так много. Только стать хозяйкой этого замка, возлюбленной женой и ценить дар, возложенный на твою семью свыше. Я же получил только хозяйку, которая обокрала во всём, особенно в постели.

Малика пожала плечами, отрицать что-либо не имело смысла. Ей действительно были неприятны прикосновения мужа, да и кинжал находился далеко за пределами замка.

Доминик Велор неприязненно посмотрел на молодую женщину и уточнил:

— Правильно ли я понимаю суть твоего посыла: в наших отношениях ты ничего менять не собираешься? По-прежнему желаешь жить в другой комнате, отдельно от неугодного мужа?

— Всё верно. Давай не будем ссориться по этому поводу. Ты можешь иметь сколько угодно любовниц, так как я никогда не претендовала и не претендую на эту роль.

Беда в том, что Доминик не мог смириться с отказом жены, надеясь в душе на чудо. Но его не случилось. Малика категорически дала понять, что другого ответа, кроме слова «нет», он не дождётся. Хотелось бы надеяться, что его дочери не унаследовали ледяную кровь матери. Вряд ли перспектива холодного супружеского ложа придётся по вкусу их мужьям.

— Если тебе доставляет удовольствие одиночество, то я удаляюсь. Наслаждайся покоем, драгоценная супруга, — с сарказмом произнёс Доминик. — Где бы ты ни жила, но ядовитости не утратила.

«А меж тем, муженёк, я жила среди хороших людей. И отвечала добром на добро, ведь никто из них не пытался ни к чему меня принудить», — подумала она про себя.

Оставшись одна, Малика вздохнула с облегчением. Поддерживать светскую беседу она была не в состоянии. Хозяйка замка спокойно прошлась по залу, вспоминая былое, как неожиданно заметила возле двери старую служанку Марию.

— Подойди поближе, Мария, — мягко сказала Малика.

Пожилая, аккуратно одетая Мария мало изменилась за годы: та же милая полнота, те же белые волосы, зачёсанные назад, собраны в тугой узел на затылке, слегка раскачивающаяся походка и добрая улыбка на морщинистом лице.

Впервые за долгое время Малика ощутила, что вернулась домой. Эта невысокая женщина с первых дней приняла её, как свою госпожу, и всегда относилась к ней с должным уважением.

— Не хотите ли, моя госпожа, посмотреть Вашу комнату? — тихо, с почтением произнесла пожилая женщина. — Я всё сделала так, как вы любите.

— Спасибо, Мария. Как твоё здоровье?

— Пока не жалуюсь. Я и так долго задержалась на этом свете.

Малика улыбнулась доброй женщине и покачала головой.

— Поживи ещё, Мария. Мне сейчас так нужен кто-то, кому я могла бы доверять. День был не из лёгких, пойдём, посмотрим, где я сегодня буду отдыхать.

Пересекая огромный зал, они гасили по дороге свечи. Захватив со стола один подсвечник с зажжёнными свечами, они медленно покинули погружённое во тьму пустое помещение. Малика шла по лестнице за Марией и думала о том, что завтра ещё одна свадьба по принуждению. Ещё одно замужество, не связанное взаимными чувствами, и его нужно пережить. Здесь не Европа. Это Галианта.

***

— Ваша очередь, милая леди. Времени для размышлений больше не осталось, — ласково сказал служитель священного культа семьи и брака.

— Я не отказываюсь выходить замуж, просто задумалась. Конечно, я готова принести все клятвы и стану верной и преданной женой своему супругу.

Быстрая и тихая церемония свершилась. Немногочисленные родственники поздравили молодых, пожелали счастья и долгих лет жизни. Все снова принарядились в честь знаменательного события сегодняшнего дня.

Дамир взял за руку свою супругу, желая поддержать совсем поникшую девушку.

— Твои руки холодны, как лёд, — заметил он. — Давай отойдём к огню, Аурелия, если ты замёрзла. Возле тёплого очага быстро согреешься.

Аурелия через силу улыбнулась супругу, чувствуя острое головокружение и нехватку воздуха. Перед глазами появилась белая пелена, и тело стало невесомо лёгким.

— Дамир, что-то не так… Мне плохо.

Супруг едва успел подхватить пошатнувшуюся супругу и прижать к себе.

Арлетта отреагировала мгновенно. Выхватив нож, торчащий их сапога Тарика, она подскочила к сестре и быстро перерезала шнуровку корсета. Быстро ослабив давление этого чудовищного изобретения цивилизации, подчёркивающее женские прелести, девушка похлопала по бледным щекам Аурелии.

— Дыши! — воскликнула Арлетта. — Говорила же тебе, корсет затянут слишком туго.