И ты, Брут...

В доме Рыкова сегодня подавали: несколько видов салатов, голубцы, буженину, колбасу, сыр, шпроты, грибочки, куриные окорочка, всевозможные напитки… Остальную снедь из-за спин сидевших вокруг стола гостей, я не видел. Очевидно, из-за представившегося случая лишний раз налить в рюмки, гости приняли меня восторженно, усадили за стол сунули в руку стакан и заставили провозгласить тост, что я и сделал, закончив здравицу криком "Горько!" Все нестройно чокнулись, дружно выпили и больше уже не обращали на мою особу внимания. Все, кроме Лены. Она вцепилась в меня мертвой хваткой.

— Наконец-то мы с тобой увиделись, — сидя рядом со мной на дальнем конце стола, гнусавила она. — Я так по тебе соскучилась.

У меня не хватило духу сказать ей, что между нами все кончено, и я с кислой физиономией промямлил:

— Я тоже.

— Сегодня я тебя никуда не отпущу, — шепнула мне Лена, поглаживая под столом носком туфли мою ногу. — После вечеринки мы поедем к тебе домой.

— Звучит, конечно, заманчиво, но ко мне нельзя! — сказал я поспешно. — Ко мне гости из деревни приехали. Брат с женой и тремя детьми мал мала меньше.

Молодая женщина была разочарована.

— Какая жалость! — воскликнула она, и тут же нашла выход из, казалось бы, безвыходного положения. — Хорошо, поедем ко мне домой. Я с удовольствием познакомлю тебя с мамой.

Это была идея. Приют на сегодняшнюю ночь мне был ох, как необходим, однако я позволил себе немного поломаться и поинтересовался:

— А мама у тебя нормальная?

Удивиться было от чего и Лена приподняла брови.

— Если ты насчет рассудка, то в этом плане моя мама даст тебе сто очков вперед.

— Меня другое интересует, — жарко выдохнул я в ушко Лены. — Если твоя мама застукает нас в постели, она не станет снимать со стены образ и благословлять нас?

Молодая женщина сделала ехидное лицо.

— А ты испугался?

— Один не боялся… — кивнул я в сторону Сереги, который, развалившись на стуле одной рукой обнимал Нину, а другой, рассказывая что-то, небрежно помахивал в воздухе. — Так вон, семейка ваша быстро прибрала к рукам.

— А что же в этом плохого? — выступая в роли сторонника скороспелых браков, прогнусавила Лена. — Посмотри какая замечательная супружеская пара получилась.

— Пять его предыдущих жен думали то же самое, — ляпнул я.

— Сколько, сколько? — вытаращила глаза Лена.

Я почувствовал себя предателем по отношению к товарищу. Вот уж не думал, что Серегина эпопея с женами может быть для кого-то тайной. Чего доброго, из-за моей болтливости может расстроиться альянс. Я кашлянул и попросил молодую женщину:

— Подай, пожалуйста, фасолевый салат, который отрицательно действует на работу желчного пузыря. Накажу-ка я себя за свой длинный язык.

Лена механически передала мне тарелку с салатом и, все еще не выходя из состояния крайнего удивления, ужаснулась:

— Нет, правда, у него было пять жен?

— А ты думала, он до тридцати пяти лет в девственниках ходил? — пошутил я.

— Нет, я так не думала, — пробормотала молодая женщина, — но пять жен это уж слишком.

Я погладил под столом коленку Лены и произнес:

— Пускай Серегина беспорядочная брачная жизнь, которую он вел до встречи с твоей сестрой останется нашей с тобой маленькой тайной. Договорились?

— Договорились, — не очень твердо пообещала Лена.

Чтобы избежать дальнейших разговоров на невольно затронутую мной щекотливую тему, я взялся за вилку и набросился на еду. Аппетит у меня был зверским. Еще бы — император и его свита на работу водолазом меня нанять наняли, а покормить забыли.

Рыков все еще разглагольствовал, размахивая рукой. Но не все гости внимательно слушали хозяина. Мисс "Серегина компания" исподтишка наблюдала за мной, вернее за тем, как я ловко орудую вилкой. Очевидно, ей никогда раньше не доводилось встречать обжор. Поймав в очередной раз ее любопытный взгляд, я на полном серьезе сказал:

— Я не всегда так много ем, а только в гостях под пристальным взглядом симпатичных женщин. Они у меня возбуждают аппетит.

На миловидном с ямочками лице молодой женщины, отразилось смущение.

— Да ешьте, пожалуйста, — запинаясь, выговорила она. Голос у нее оказался низким, говорила она, слегка растягивая слова. — Просто я завидую тем, кто может позволить себе лакомиться когда угодно и чем угодно. Если бы я не следила за своей фигурой, то не смогла бы танцевать.

Я оценивающим взглядом окинул округлые плечи и пышный бюст своей визави — женщину с такими формами легко можно представить у шеста на сцене кабака, но никак не в балетной пачке, и я спросил:

— Вы стриптизерша, да?..

Всегда считал эпитет "как стриптизерша" — высшей похвалой фигуры женщины, отчего же тогда еще больше смутилась мисс?

— Нет что вы! — воскликнула она, покрываясь красными пятнами ото лба, до половины закрытого взбитой и залитой лаком челки, и до глубокого выреза вечернего, расшитого цветами платья. — Я работаю в элитном детском учреждении, преподаю деткам богатых родителей бальные танцы.

— Вот как? — произнес я, искренне сожалея, что не смогу увидеть ее на сцене стрипбара. — В таком случае хочу взять у вас пару уроков танцев. Оставьте, пожалуйста, сегодня за мной второй танец.