И в горе, и в радости

Я достала телефон и начала писать ей сообщение, но не отправила, потому что она была где-то с Хэмишем, а я не хотела, чтобы она знала, что я сижу в машине в четыре часа утра, одинокая и усталая, и пытаюсь отогнать растущую грусть при мысли о том, что она предпочла Хэмиша мне, и роюсь в бардачке Патрика.

Он открыл дверь и залез внутрь, когда я рассматривала его фотографию на больничном бейдже.

– Могу я просто сказать, что, когда ее сделали, я не спал двадцать шесть часов? Вот почему я так выгляжу. Извини, что так долго.

Когда Патрик завел машину, в ней загорелся свет и он посмотрел на рычаг переключения передач. Я проследила за его взглядом, и за секунду до того, как снова стало темно, я заметила его руку и запястье, а также то, как двигались сухожилия, когда он сжал рычаг сильнее, и когда он отпустил его и положил ладонь на руль, как перекатились мышцы его предплечья под закатанным рукавом рубашки. Когда он понял это и собрался что-то сказать, я протянула руку и стала нажимать все кнопки на радио, пока не заиграла музыка. Это была кантри-песня, постепенно уходящая в финал.

Я сказала:

– О боже, Патрик. Что это за радиостанция?

Он ответил, глядя прямо перед собой:

– Это диск, – и попытался выключить его, потому что я рассмеялась.

– Нет, не надо. Не надо. Это потрясающе.

После того как песня закончилась, я сказала, что придется послушать ее снова, потому что мы пропустили эмоциональный апогей. Патрик сказал: «Хорошо» – и включил ее заново.

Она пришлась мне по душе, и я не позволила тому факту, что я никогда раньше ее не слышала, помешать мне подпевать. Патрик утверждал, что ему не нравятся мои импровизированные тексты, но он смеялся. Песня закончилась, и я попыталась включить ее снова, но не смогла найти кнопку. Я была удивлена, когда Патрик взял мою руку и вернул ее мне на колени. Я спросила, можно ли мне мармеладку, уже взяв пачку и разорвав ее, все еще чувствуя его прикосновение на коже.

Он не хотел мармеладок, и я, набив рот, сказала:

– Ты любишь исключительно кантри или тебе нравится другая музыка?

– Я не люблю кантри. Мне нравится только эта песня.

– Почему?

Он ответил, что ему нравится музыкальный переход. Позже я узнала, что он любит эту песню потому, что однажды, когда он был маленьким, она начала играть через динамики в аэропорту и его отец небрежно сказал: «Это была любимая песня твоей матери». И добавил, что никогда не понимал, как такая умная женщина могла вынести эту надоедливую сентиментальность и переслащенную мелодию. В какой-то момент, прежде чем песня закончилась, Патрику пришло в голову, что он слушает слова, которые его мать знала наизусть. Он уже забыл ее голос, но до тех пор, пока он слушал песню, Патрику казалось, что он ее слышит. Вот почему он до сих пор включал ее, когда оставался один в машине.

Я внезапно устала и проголодалась и попросила Патрика рассказать, чем он занимался последние четыре года, и сказала, что буду слушать, хотя мои глаза были готовы закрыться. Он рассказал, что учился по своей специальности, что планировал заниматься акушерством, но в последнюю минуту перешел в реанимацию и подал заявку на работу за границей, где-то в Африке, потому что это давало дополнительные баллы или что-то в этом роде.

Не открывая глаз, я спросила: «Ты все еще с Джессамин?» – зная, что это не так. Ингрид позвонила мне и рассказала, что они расстались через несколько недель после того, как она позвонила мне и сообщила, что они вместе.

Он сказал:

– Что? Нет. Это было недолго. И прискорбно. Не из-за Джессамин. Просто мы совсем разные.

– Что случилось? – Я открыла глаза.

– Это случилось, когда я задумался об Африке и рассказал ей об этом, она сказала, что хотя она меня обожает, вся эта атмосфера «Врачей без границ» на самом деле не для нее. Она сказала, что мне стоит стать дерматологом.

– Знаменитым?

– В идеале да. По-моему, с тех пор она встречалась только с мужчинами из сферы финансов.

Я подхватила:

– В трех случаях из пяти их звали Рори.

– То есть ты уже знала, что мы…

– Это было четыре года назад, Патрик, конечно, я знала.

Если в фильме кто-то счастливый вдруг кашляет, в следующий раз, когда вы его увидите, он будет умирать от рака.