И верить, и любить

Мартовское заречье.
Вот он, у самых ног, —
Выдержал вьюги вечные,
Выстоял, перемог.
Ягоды его синие
Терпкий имеют вкус.
Все холода осилил он,
Мой ежевичный куст.
Может быть, завтра к вечеру
Будет подвижка льда,
Тропка моя в заречье
Стронется в никуда.
Всё, что под ветром клонится,
Вновь поглотит река,
И под водою скроются
Заросли тальника.
Скоро вода подступится,
К чаще придёт лесной…
Сбудется или не сбудется? —
Любо гадать весной,
Смело мечту вынашивать,
В долгий поверить век,
Благословенья спрашивать
У полноводных рек.
Как он зловещ, о дерево
Льдины летящей хруст!..
Но в ежевичный верю я,
Жадный до жизни куст.
В корни его упорные
Верю, что никогда
Вырвать не сможет полая
Бешеная вода!..

Приглашение

Приеду – и вновь беспечально и полностью
Отдамся во власть перелесков Мещёры,
Малиновым вечером, и звёздною полночью,
И росным рассветом её восхищённый.

И снова наутро, едва лишь за окнами
Забрезжит чуть-чуть, я оденусь попроще,
По тропке, по стёжке лугами заокскими
К озёрам уйду, за дубовую рощу.

Здесь птицы галдят; над протокой, не гордая,
Рябина в цвету, словно красная дева…
Мне жаль, дорогая, что нынче ты в городе.
Какое тебя задержало там дело?

Здесь можно уже и на солнце пожариться.
Прогрелась вода. В поле ягода зреет.
Зову тебя. Жду. Приглашаю: пожалуйста!
Ты не пожалеешь. Решайся скорее!

Разлука с тобою, конечно, мучение.
Но вылечит снова Мещёра от боли.
Она – загляденье моё и смущение,
И сила, и свет негасимой любови.

Ты чем-то с ней схожа, с моей Мещёрою,
Неброской моей стороною лесною,
Быть может, улыбкой, немного смущённою,
А может быть, чем-то не познанным мною…

Ночь

Ночь рассиялась, и снова, как водится исстари,
В выси бездонной лишь лунный
                                             пронзительный свет.
Снова охотнику полночи не во что выстрелить —
Грозен на диске луны одинокий его силуэт.

Ночи беззвёздные в самом преддверии августа
Стали длиннее, но я им по-прежнему рад.
И на заклание нет в этой лунности агнца
Ни одного из огромных бесчисленных стад.

Ты до утра их следа не отыщешь и малости.
Но уже завтра охотник, что был так ленив,
Будет сбивать их в неведомой миру туманности,
Метить в садах червоточиной белый налив.

«Прямо у берега, там, где и курице мелко…»