И верить, и любить

Этой женщине минуло сорок.
Сорок лет – бабий век, говорят!
Гардероб её полон обновок,
Изумруды на пальцах горят.
Всё гуляет она, молодится,
Красит губы, причёска пышна.
Ну ни дать и ни взять – молодица,
Целомудренна и не грешна.
Но всё чаще и чаще ночами
Горько плачет, уткнувшись в парик,
И доходит порой до отчаянья
Одиночества женского крик.
Нарыдавшись, красивая, снова
Весела среди белого дня,
Ожиданье чего-то большого,
Необычного в сердце храня.

Гитара

А играть когда-то не умел я,
Но освоил нотные флажки.
Без гитары – разве ж это дело! —
Девок хороводили дружки.
Лузгание семечек пустое,
Хороводы, смех на берегу…
Вот гитару звонкую настрою,
Ласково по струнам пробегу
И сыграю! Чуточку терпенья!..
На гитару бант я повяжу,
И тебе тогда без промедленья
Что-то очень важное скажу.
Долго, долго я гитару мучил!
И хотя разбил я пальцы в кровь,
Научился петь «Бесаме мучо» —
По-испански это – про любовь.
Но когда, намучившись немало,
Вышел я, гитарою бренча,
Ты с другим по улице гуляла,
Надо мной, как видно, хохоча.
И забылись начисто все ноты…
С той поры, как вы ушли во тьму,
Три аккорда помню я всего-то,
А учиться снова – ни к чему.

«Как порой безутешен твой вид…»

Как порой безутешен твой вид!
Где ж ей взяться, отраде,
Если многое мне говорит:
Только дочери ради
Беспечально кольцо на руке…
Свет его обручальный
Тихо гаснет, как день на реке,
Бесконечно печальный.
Терпеливая мать и жена,
Ты не спишь до полночи.
Дочь уснула, а муж без вина
Зол и неразговорчив.
Зябко кутаешь плечи свои
В темноте беспросветной…
Нет, не спели твои соловьи
Песни самой заветной!
Это осень. И в чувствах у нас
Нет того уж пожара.
Бьёт волна о рыбацкий баркас
Беспощадно и яро.
Он скрипит, он ещё на плаву,
Без руля и мотора.
Я однажды тебя позову,
Но не знаю, как скоро.
А у нежности короток век…
Ты скажи мне, подруга,
Что там нынче за окнами:
Снег?
Тополиная вьюга?..

«Знаю, что прощаюсь не навек…»