И время остановилось

Несмотря на свое плачевное состояние, шкаф оказался довольно тяжелым. Внутри он был заполнен побитыми молью одеялами, которые давно следовало выбросить, а на них лежали старый пыльный ковер и шляпные коробки, так что рабочим пришлось попотеть. Тем не менее им все-таки удалось его отодвинуть. К моему изумлению, за шкафом обнаружилась небольшая деревянная дверь. Невероятно! Я подошла ближе и попыталась ее открыть, но ручка не поддавалась.

– Полагаю, вы не знаете, где ключ? – осведомился прораб.

– У деда их десятки, там, внизу… Проще взломать замок, чем возиться с подбором подходящего ключа.

Один из рабочих подошел и осмотрел механизм.

– Он так проржавел, что это вряд ли потребует больших усилий. Попробуем?

Я разрешила. Молодой человек проделал отверстие в цилиндре замка, а затем вскрыл его отверткой. Дверь открылась, издав зловещий скрип. За ней оказалась крошечная комната. Я чуть было не ущипнула себя, чтобы проверить, реально ли то, что увидели мои глаза: половину пространства занимала большая железная кровать без матраса, а рядом на полу стояло что-то вроде большой шкатулки. Из комнатки исходил затхлый запах сырости и запустения.

– Что ж, похоже, мы нашли наше окошко, – с удовлетворением отметил прораб, указывая на искомое отверстие. – Теперь можно будет устранить протечки.

Я осторожно вошла в эту грязную каморку, верхняя часть стен которой была покрыта черной плесенью. Стараясь не кривиться от отвращения, я присела на корточки, чтобы рассмотреть шкатулку. Застежки из кожи и металла указывали на то, что ей как минимум сотня лет. Не слишком громоздкая, максимум килограмма два, она все же была достаточно велика, чтобы хранить в ней… что? А вот это хороший вопрос! Игрушки? Детскую одежку? Письма? Ясно одно: судя по глухому звуку, исходящему изнутри, если хорошенько встряхнуть, шкатулка была не пустой.

– Не то чтобы я вас прогонял, но нам пора бы вернуться к работе, – сообщил мне прораб.

– Да, конечно. Я заберу шкатулку, если позволите. Она меня заинтриговала.

На самом деле я была потрясена. С детства я обожала рыться в ящиках шкафов и комодов. Я люблю старые бумаги, черно-белую жизнь, навсегда застывшую на фотографиях, люблю этот запах тайны. Наверняка в этой шкатулке нет ничего интересного, но она достаточно раздразнила мое любопытство, чтобы мне захотелось в этом удостовериться.

Мой собеседник расхохотался.

– Она же ваша, зачем вам мое позволение! В любом случае, удачи вам, милая дама, потому что в последний раз, когда мы нашли коробку при ремонте, там оказались драгоценности, и наследники сцепились из-за них, как последние старьевщики.

Рассеянно поблагодарив его, я распрощалась и вернулась к машине. По дороге я напряженно размышляла: знал ли дедушка о существовании этой комнатушки на чердаке? Если да, то почему он мне никогда не говорил о ней? И рабочим тоже? Он же должен был сообразить, что им придется туда заглянуть. Разве что он и сам был не в курсе… Эти вопросы крутились у меня в голове до самого дома. Мама сидела в саду, за столиком в тени вишневого дерева, листая какой-то журнал. Услышав мои шаги, она сначала с опаской подняла голову, но, поняв, что это я, расслабилась.

– Все в порядке у дедушки дома?

– С проблемой улажено. Зато у меня есть сюрприз, – кивнула я на шкатулку.

– Что это? – заинтригованно спросила она.

– Тебе этот предмет ни о чем не говорит?

Она отрицательно покачала головой.

– Где ты это нашла?

– Представляешь, на чердаке обнаружилась скрытая дверь, а за ней – еще одна комнатка. Там и стояла эта шкатулка.

– Что? – изумилась мать. – Потайная комната в доме? Ерунда какая-то!

Присев на один из кованых стульев, я рассказала, как мы с рабочими обнаружили эту загадочную комнату.

– Вероятно, когда-то это помещение было чем-то типа мансарды, но зачем его скрывать?

Мама смотрела на меня в замешательстве.

– Странно, я никогда ни о чем подобном не слышала… А эту шкатулку ты открывала? Что в ней?

– Еще нет, – ответила я, осторожно ставя ее на стол.

Мама провела пальцами по кожаному ремешку.

– Замка нет, – заметила она.

– Тем более стоит заглянуть внутрь. Мне не терпится узнать, что за сокровища там хранятся.

Наверное, всякие безделушки… Я расстегнула застежки, которые поддались без малейших усилий.

– Господи! – вскрикнула я, отпрянув.

Передо мной лежала черная фуражка с кожаным козырьком, украшенная орлом и черепом со скрещенными костями, – типичный головной убор офицера СС во время войны.

– Ужас какой, – пробормотала мама, прижав ладонь к губам. – Как эта жуть могла здесь оказаться?

Остальное содержимое шкатулки вызывало не меньшее замешательство. Под фуражкой я обнаружила конверт с черно-белыми фотографиями, на которых часто встречалось лукавое личико юной девушки. На одном из снимков она сидела рядом с высоким брюнетом, положив голову ему на плечо, на другом – стояла с группой молодых людей в лесу. Их одежда – берет, рубашка и брюки, подпоясанные широким ремнем, – походила на ту, что носили макизары.

– Ты знаешь эту девушку, мама?

– Нет, впервые ее вижу.