И жили они долго и счастливо

Взгляд уткнулся в бордовый бархатный полог над кроватью. Это была не ее спальня. Она повернула голову вбок. Горящий камин, наглухо закрытые ставни. Стены из серого камня, давящие своей монументальностью. Она узнала их сразу. Она была в Кощеевом замке.

Что произошло?

Собаки зашевелились, заскулили. Хугин полез под руку, Мунин подполз ближе, стал лизать в лицо.

— Хватит, — прохрипела Василиса, хотела оттолкнуть, но лишь приподняла руку.

Ужасная, жуткая слабость. Она попыталась вспомнить то, что предшествовало ее пробуждению. В голове всплывали обрывки фраз и странные образы. Но ничего конкретного. Василиса инстинктивно потянулась к своей силе, и кончики пальцев привычно закололо. Сила была при ней.

Сила… Была же какая-то еще… Не ее, чужая. Василиса прислушалась к себе, но не нашла ничего. Это успокоило.

С другого боку от нее отворилась дверь и голос Кощея произнес:

— Ну наконец-то...

Василиса выдохнула с облегчением, повернулась в его сторону. Он был здесь. Он все ей объяснит. С ним она в безопасности. Теперь все будет хорошо.

Кощей быстрым шагом пересек разделяющее их пространство, согнал доберманов с постели и внимательно посмотрел ей в глаза.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.

— Будто меня переехал грузовик, — честно и очень хрипло прошептала Василиса. — И горло страшно болит. Что случилось?

Кощей отошел от нее, Василиса запрокинула голову и увидела небольшой столик возле кровати, заставленный склянками и флаконами. И судя по тому, как Кощей сейчас перебирал их, все это предназначалось ей.

— Тебя сорвало, — ответил Кощей. — Но ты каким-то образом справилась с этим, правда, едва не убила себя, чтобы не навредить другим. Руны на твоей спине притормозили процесс. Я не знал, что делать. Растерялся и не придумал ничего лучше, как утащить тебя в Навь через воду в озере. Ты потеряла сознание во время перехода, но это спасло тебя. Правда, наглоталась воды, наверное, поэтому горло болит… Я решил, что есть смысл подержать тебя некоторое время в бессознательном состоянии, во всяком случае, пока ты не восстановишься. Ну-ка, выпей.

— Что это? — спросила Василиса, с трудом приподнимаясь и принимая из его рук кубок.

— Смесь из укрепляющих, — пояснил Кощей.

Василиса сделала небольшой глоток. На вкус было вполне терпимо, хотя и горьковато. Чем-то напоминало грейпфрутовый сок. Она зажмурилась и единым махом осушила кубок. Скривилась.

— Долго я проспала? — спросила она, пытаясь справиться с неприятным вкусом во рту.

— Три дня, — ответил Кощей, забирая у нее кубок и снова возвращаясь к своим склянкам.

— А Хугин и Мунин? Как они тут оказались?

— Нырнули за нами. У меня не было времени разбираться еще и с ними. Они не отходят от тебя, оно и понятно, тянутся к живому. Но вроде бы уже освоились. Так, давай-ка еще это, — и он протянул ей ложку с бурой маслянистой жидкостью.

В этот раз Василиса даже не стала ни о чем спрашивать, просто послушно проглотила и все. На вкус было отвратительно, зато боль в горле почти сразу прошла. И вообще стало полегче. Память постепенно возвращалась к ней. Она вспомнила про открытку, сообщения, остановленную машину… Вспомнила Баюна, распластанного на земле, Варвару на коленях…

Василиса со свистом втянула воздух и спрятала лицо в ладонях. Стыдно было до мыслей о том, что лучше бы она так и осталась в озере.

— Боги, — прошептала она, — что я наделала?..

— Хороший вопрос, — спокойно ответил Кощей. — И я хотел бы знать на него ответ. Что произошло?

— А что ты знаешь?

— Пока я искал тебя в парке, встретил Баюна, и он был малость не в себе. И Варвара выглядела уж больно бледной. Но это все не важно. Почему тебя сорвало, Василиса?

— Я решила, что ты изменяешь мне с Варварой, — едва слышно пролепетала она.

Сейчас эта мысль выглядела абсолютно абсурдной. Как она могла предположить такое?

— Что за бред? — озадаченно поднял брови Кощей. — С чего тебе это вообще пришло в голову?

— Она написала тебе сообщения на рабочий телефон. Просила о встрече в парке. Они показались мне странными. И Марья сказала…

— Марья?!

Он перевел на нее ошарашенный взгляд.

— Это отдельная история…

— А мы никуда не торопимся.

И Василиса рассказала ему все. С самого начала. Что почувствовала, когда вспомнила его. Свой ужас от осознания, что могла потерять лучшие годы в своей жизни. Как ранило ее, что он скрыл от нее правду про Марью. Про разговор в землянке. И про то, какой виноватой она чувствует себя перед Настей и Соколом. Как к ней заявилась в образе Моревны чужая сила. Как она не смогла связаться с ним и как плохо ей было от того, что он ушел. Не хотела говорить про открытку и сына, но стоило ей замолчать, как Кощей нахмурился и покачал головой.

— Ты не все рассказала, — недовольно заметил он. — Ты бредила, Василиса. И среди прочего чаще всего упоминала про сорок восемь человек, которых я заживо кинул в костер, и еще звала Алексея и просила у него прощения. За что?