И жили они долго и счастливо

— Сейчас не лучший момент, чтобы вставать в круг, — прошептала Василиса. — Ты не можешь заставлять его делать это, когда его мать при смерти.

— Я никого не заставляю! — рыкнул Кощей. — Это его решение! Он уже не мальчик. И неизвестно, когда выдастся следующий благоприятный день, так что нет смысла переносить дату.

— Нет, — возразила Василиса. — Так нельзя. И по поводу Демьяна. Вчера мы ни о чем не договорились. Я против того, чтобы ты забирал его в Навь. Ты сказал, тебе важно мое мнение. Вот оно. Я говорю — нет.

— Боги, Василиса, не дури! Сейчас не самое лучшее время для истерик.

— Истерик?

— Да! — Кощей всплеснул руками, а потом зажмурился, помотал головой. — Послушай, я все понимаю. Ты ненавидишь Навь, и это моя вина. Я украл тебя, я держал тебя в подземельях, я сделал все, чтобы ты считала мой мир проклятым, и я никогда не смогу искупить свою вину. Но ты должна признать, что это только твое видение. Демьян не боится. Он хочет этого, хочет быть моим учеником, хочет получить возможность стать кем-то. Я готов дать ему это все и еще больше! Он идет туда сам, по собственной воле, Агата согласна с его решением, и на самом деле в Нави нет ничего такого, с чем бы он не смог справиться под моим присмотром.

— Ты хочешь отрезать его от живых!

— Разумеется, нет! Будет иногда навещать сестру.

— Тогда не подписывай с ним договор, хотя бы пока ему не исполнится шестнадцать! Возьми просто учить, дай ему возможность отказаться, если он поймет, что…

— Мне нужны гарантии! — перебил Кощей. — Неужели ты правда думаешь, что я еще раз пойду на это?

— Мне кажется, тебе абсолютно все равно, что я об этом думаю! — выкрикнула Василиса и замерла.

Несколько секунд они молчали, глядя друг на друга, а потом Василиса не выдержала, отвела взгляд первой.

— Не говори глупостей, ты прекрасно знаешь, что это не так, — попросил Кощей. — Но сейчас на кону стоишь ты. И я готов пойти против тебя один единственный раз, только чтобы не услышать потом, что ты ненавидишь меня, а именно это и произойдет, если я оставляю тебя в Нави.

— Я никогда не скажу…

— Скажешь! — воскликнул он, а потом подошел ближе, сжал ее плечи и добавил уже тише, глядя прямо в глаза. — Ты скажешь, Василиса. Посмотри на себя. Ты в ужасе от того, чтобы уйти туда. И я уже серьезно задумывался над тем, чтобы все отменить. Но сейчас просто нет иного выхода. Но все утрясется, а я подготовлю Демьяна, и мы с тобой вернемся в этот мир, и все будет как раньше. А сейчас мне нужно защитить тебя. И я сделаю это.

— Любой ценой?

— Любой ценой.

Он взял в ладони ее лицо.

— Прости, прости, прости, — зашептал он. — Я не могу потерять тебя. Она душила тебя, а я ничего не мог сделать, потому что понимал, что стоит совершить хоть одно неверное движение, и её цепочка перережет тебе горло. Я не могу снова это пережить, Василиса. Пожалуйста, позволь мне защитить тебя.

Боги…

— Тише, тише, — попросила она, и аккуратно взяла его ладони в свои. — Ладно, хорошо. Все хорошо. И я пойду с тобой прямо сейчас. Вернемся домой.

И там они еще раз обсудят все в спокойной обстановке. Ему просто нужно знать, что она в безопасности, и тогда он снова начнет слышать ее.

— Да, — кивнул Кощей, возвращая себе самообладание и перехватывая ее ладонь. — Идем. Заберем открытку, потом найдем Демьяна и уйдем отсюда.

Он взял ее за руку, и они вышли из кабинета. Горбунка в коридоре не оказалось, но Юрий был на месте.

— Мы уходим, — бросил ему Кощей.

— Я провожу, — ответил Юрий.

Кощей кивнул. Втроем они спустились в Василисин кабинет, она забрала свои вещи, и они вышли на улицу.

Кощей снова взял ее за руку и теперь тянул за собой, и Василиса безвольно подчинялась, хотя он шел так быстро, что приходилось буквально бежать за ним. Она бросала взгляды по сторонам и пыталась почувствовать хоть что-то от осознания очевидного: вряд ли она увидит Контору в ближайшие годы. Но неожиданно это стало неважно. В груди ныло и болело, от страха тошнило. Увидит ли хоть что-нибудь еще Настя? Что станет с Соколом, если она… Нет. Василиса отказывалась произносить это слово даже в мыслях. Настя сильная. Сильнее многих. И она обязательно выкарабкается. Обязательно вернется к мужу и детям.

Настя заслонила собой Финиста. Смогла бы она — Василиса — заслонить собой Кощея, будь в том нужда? Так хотелось верить, что да. И разве не пытается она сделать именно это, уйдя за ним в Навь? И разве ее жертва больше, чем та, что, не раздумывая, принесла подруга, в очередной раз преподнеся ей бесценный урок. Он не должен был пропасть даром.

Уже на подходе к зданию, занимаемому Отделом безопасности, их небольшой процессии неожиданно повстречалась прогуливающаяся по парку Варвара. Эта встреча немного привела Василису в чувство.

— Подожди! — воскликнула она, пытаясь докричаться до мужа. — Позволь попрощаться с Варварой! Пожалуйста. Юрий здесь. И кольцо молчит. Я прошу тебя… Кощей!

Она дернула руку из его пальцев, и он отпустил, видимо, удивленный именем, которым она называла его теперь очень редко. Огляделся и нахмурился. Сбоку от входа в здание курили воробьи Финиста. Больше вокруг никого не было.