Я без тебя не могу

Я игнорировала его присутствие, своим молчанием напоминая начало нашего знакомства. Но Самгина было не остановить, встав на привычные рельсы, его поезд мчался на всех парах, поэтому его мало волновало, что я не обращаю на него внимание, он продолжал денно и нощно находиться в моей палате, недовольно покидая, когда проходил осмотр или меня навещали друзья. Он вывозил меня на больничном кресле подышать свежим воздухом, посмотреть на первый выпавший снег, рассказывал истории из своего детства, совсем не веселые, хотя он улыбался, а мне хотелось плакать. Но он лишал меня права выбора, а свое решение я ему уже озвучила.

Поэтому, когда меня неожиданно пришла навестить Алика, я ей очень обрадовалась, ведь это дало возможность побыть в палате без Самгина, который, похоже, подкупил весь персонал и поставил у дверей охрану. Не удивлюсь, если вскоре больница будет названа его именем за те щедрые дотации, которые он влил в карманы врачей и руководства.

– Алена, я должна принести тебе извинения. Операция пошла не по плану, ты не должна была пострадать, нас раскрыли из-за меня, я виновата перед тобой, и, если тебе нужна помощь или услуга, ты можешь ко мне обратиться. Хотя, я вижу, о тебе здесь неплохо заботятся, – рассматривая мою ВИП-палату, произнесла девушка. Мне почему-то сразу становится ясно, что это предложение – её личная инициатива и никакого отношения к ведомству, на которое она работала, не имеет.

Я размышляю с минуту над её словами и выдаю свое желание:

– Я не хочу больше видеть Клима Самгина. Никогда.

Девушка задумывается на секунду, закусив губу.

– Могу его убить, если хочешь, – с совершенно серьезным лицом предлагает Алика, и я понятия не имею, шутит она или нет. К собственному ужасу, все же склоняюсь к тому, что, если бы я ее действительно об этом попросила, она бы выполнила просьбу, не испытывая при этом ни малейших мук совести.

– Н-нет, – запинаясь отказываюсь, – достаточно перевести меня в другую больницу, где он меня не найдет, и помочь уехать к сестре в Штаты, так, чтобы он об этом не узнал.

Алика, кивает и собирается уйти, но меня мучает вопрос, который слишком поздно посетил мою глупую голову.

– Алика, – останавливаю её, когда она уже схватилась за ручку двери, – мне что-то грозит, есть вероятность преследования? – Я знаю, что в России в отличие от США нет такой системы защиты свидетелей, ФСБ использовала меня на нужный период времени, и вопрос моей безопасности их больше не волновал.

Девушка смотрит на меня, словно раздумывая, отвечать на этот вопрос или нет.

– Все, кто был в ресторане из людей Васильева и Гассана убиты, – поясняет она, а я всё пытаюсь воссоздать в памяти, как нам вообще удалось выжить в той мясорубке, но ничего вспомнить не могу, потому что большее из того, что я видела – это веки с обратной стороны, а всё остальное стерлось, как мановению волшебной палочки. – Мы виноваты в том, что твоя жизнь была под угрозой. Я за нами почистила.

Я сглатываю слюну, представляя, какой итог меня ожидал, если бы на месте этой девушки находился любой другой сотрудник государственной безопасности с кодексом чести, отличным от её.

Под чужим именем меня поместили в другую больницу, где проходили лечение сотрудники ФСБ, умыкнув из-под точеного носа Самгина. Я лишилась ВИП-палаты, добродушных медсестер, и самое главное – постоянного общества Клима, которое вызывало у меня наркотическую зависимость, болезненную ломку и отторжение одновременно. Эта амбивалентность проявлялась любовью, когда мы были наедине, и ненавистью, пока я лежала в постели и пялилась в потолок, вспоминая его колкие фразы. Когда Максим сообщил, что какой-то из бывших людей Анатолия Борисовича, оказывается, уже давно работает на Клима и подтвердил нашу с Максом версию, мне стало до того противно, что я просто начала задыхаться, испытывая приступ похожий на паническую атаку. Легко ему любить меня, когда я хорошая, правильная! А может, это и не любовь вовсе, а муки совести, которые им движут?

Но все же, несмотря на все мои размышления, мне тысячи раз хотелось набрать его номер телефона и подышать в трубку, как полоумная поклонница, чтобы вновь услышать его голос. Понятия не имею, где я нашла силы пережить этот период времени, пока мы оба находились в Москве.

Чтобы ищейки Самгина меня не вычислили, перед сменой больницы я никому не рассказывала, куда меня положат, поэтому до конца лечения меня никто не навещал. Но всё же Катя прислала мне на новую электронную почту, которую я оставила для экстренных сообщений, письмо от одного из американских гимнастических клубов. Из него следовало, что меня приглашают на работу в качестве консультанта тренера, с предоставлением жилья и медицинской страховки. Первый контракт сроком на три месяца.

– Кать, я десять лет не занималась гимнастикой, какой из меня консультант? У меня даже нет специального образования, – лепетала я отмазки, хотя это предложение мигом поселило надежду в моей душе, на шанс вновь прикоснуться к любимому виду спорта.