Я без ума от французов (СИ)

– Дай посмотреть, – Селестин берет у него бинокль и подходит к ограде площадки, вглядываясь в окружающий город мелкий лес. Младший Мотьер так и не был на новой вилле Лефруа и теперь видит ее первый раз. И та действительно очень открыта – видимая часть территории обнесена тонким и высоким забором, а само здание выполнено частично из стекла. Но Лефруа же не такой дурак, чтобы ходить перед этим стеклом сейчас. Лефруа, к сожалению, вообще не дурак. По крайней мере, не больше, чем все люди.

– И как мы туда попадем? – Селестин возвращает бинокль Цицеро, задумчиво глядя с площадки.

– Цицеро придумает что-нибудь, – маленький итальянец сразу сует ремешок в рот, задумчиво его покусывая. – Но соваться туда прямо может только полный идиот.

– У нас дома открылся ресторан? – Назир, заходя на кухню, поднимает брови и скрещивает руки на груди. – Мне надо бронировать столик, или можно просто пройти и взять что-нибудь в холодильнике? А если серьезно, то что, ты решил кого-то пригласить? Меня спросить нельзя было? – он скептически смотрит на Тиерсена, который встряхивает сковороду и вытирает тыльной стороной ладони вспотевший от жара духовки лоб.

– Я просто подумал, что все равно вечер свободен, я сижу дома и ничего не делаю, так что почему бы не приготовить приличный ужин.

Назир хмыкает, но в его взгляде появляется какая-то неловкость: он явно не ожидал, что Тиерсен готовит это для него.

– А я начинаю понимать, почему ты с женщинами не живешь, – Назир садится за стол и закатывает рукава рубашки. – Сам себе домохозяйка, да? – потягивается к открытой бутылке крепленого вина. – Ты мне, кстати, форму на завтра не погладишь?

– Так, ты рот-то прикрой, а то я тебе туда щедро уксуса плесну, – Тиерсен снимает крышку с кастрюли и берет одну из найденных где-то на полках деревянных лопаточек.

– Домохозяйка, – фыркает Назир.

– Придурок, – Тиерсен коротко хихикает, пробуя суп.

Назир потягивает вино, задумчиво изучая свое отражение в окне и подкручивая пальцем длинную кучерявую бородку, перевязанную шнурком на восточный манер.

– Так когда ты уезжаешь? – он спрашивает, резко отвлекшись от своих мыслей и поворачиваясь к Тиерсену, который уже ставит горячую кастрюлю на подставку с краю стола.

– Думаю, послезавтра, – Тиерсен пожевывает губу, разливая суп в расставленные заранее тарелки. – Или завтра вечером, как пойдет. Мне надо будет уехать на весь день, а потом отправлюсь на юг.

– Ладно, сначала обед, а потом дело, – Назир потирает руки, глядя, как Тиерсен высыпает гренки со сковороды в его тарелку. – Не скажу, что любопытство мучает, но я все-таки хочу услышать о том, что произошло, – он берет ложку, но больше уже ничего не говорит, принимаясь за еду. А Тиерсен только хмыкает и садится перед своей тарелкой. Ему будет, что ответить на любой вопрос.

После обеда, в который входил не только суп, но и горячее, до времени доходившее в духовке, Назир с тяжелым вздохом расстегивает ремень и откидывается на стуле. Тиерсен довольно отпивает еще вина: с его быстрым обменом веществ такой проблемы, как переедание, для него никогда не существовало, но он отлично знает, как его готовка действует на других.

– А в холодильнике еще десерт, – он замечает как бы между прочим, и Назир утомленно стонет, прикрывая глаза:

– Я так не ел с тех пор, как гостил у матери, мир ей. Вот что ж ты не баба, а, такой талант пропадает.

– Хм, буду считать это похвалой, – Тиерсен смеется и поднимается убрать со стола.

– Считай-считай, – Назир немного болезненно морщится и поднимается. – И с посудой не возись, сам потом помою. Пойдем лучше граппы выпьем по бокальчику, я как раз бутылку позавчера купил, – он выходит из кухни тяжелой походкой, изредка охая.

Тиерсен улыбается, наполняя раковину и складывая посуду в нее, и идет за ним. И когда он заходит в гостиную, Назир как раз ставит бокалы с граппой на маленький плетеный столик.

– Ну садись, искатель приключений. И уж прости меня, но я буду по-простому, – Назир расстегивает брюки и с удовольствием разваливается на софе. – Так что у вас с братом произошло? – он спрашивает, когда Тиерсен опускается в кресло.

– Ну, если коротко, то я кинул его на деньги, – Тиерсен быстро опустошает маленький бокал и оценивающе смотрит на Назира.

– На сколько? – но от того не дождешься эмоциональной реакции.

– На много, – Тиерсен хмыкает. – По крайней мере, на достаточную сумму, чтобы искать меня по всей Франции. Так что я был бы тебе благодарен, если бы никто не узнал, что я был здесь.

– А сейчас никто не знает? – мимоходом спрашивает Назир.

– Надеюсь, – Тиерсен усмехается. – Так что, не будешь трепаться?

– Я когда-то был похож на того, кто любит трепаться? – Назир поднимает брови, наливая себе еще, и Тиерсен примирительно поднимает руку, заодно протягивая свой бокал.

– Так вот, если все пройдет отлично, завтра я договорюсь о новом жилье, сниму деньги со счетов и смогу свалить. Так что вряд ли увидимся еще в ближайшее время.

– И все-таки ты засранец, – после небольшой паузы Назир расслабленно смеется в бокал.

– Ты же меня знаешь, – Тиерсен пожимает плечами и тоже смеется.