Я бил «сталинских соколов»

Когда мы прибыли на место событий, то выяснилось, что о нехватке целей заботиться не придется. Самолеты подходили со всех направлений. В бою участвовали «Рата», «Харрикейны» и даже Пе-2. Мы удивлялись: а что здесь делают пикировщики? Йоппе поджег первый из них, когда тот пролетал мимо. Очевидно, это оказалось уже слишком, потому что «Рата» набросились на нас, словно стая рассерженных пчел. Я поймал одного из них на прицел, подойдя сверху сзади, и всадил порцию металла в его фюзеляж. Этого было вполне достаточно. Самолет пошел вниз и по дороге чуть не зацепил одного из своих товарищей. Я оторвался от противника и рванулся вверх крутым разворотом, потому что был совершенно уверен: один из вражеских истребителей последует за мной и постарается атаковать.

Я находился на высоте 1500 футов, ниже безумной карусели множества различных самолетов. Подо мной находились восемь сторожевых кораблей, которые избрали меня целью для своих зениток. Я почувствовал, что оказался в реке кипящего огня, трассы сверкали со всех сторон. Я постарался как можно быстрее вернуться в свалку, которую устроили свои и чужие самолеты. Однако в то время, когда я находился на малой высоте, я успел заметить еще несколько истребителей, которые спешили от Кронштадта, чтобы вступить в бой. В какой-то момент, по нашим оценкам, в схватке участвовало до 60 русских самолетов.

Вполне было возможно повернуть в любом направлении и тут же увидеть новую цель. Однако я обнаружил, что занять выгодную позицию для стрельбы в таком круговороте совсем непросто. Один «Рата» пошел на меня прямо в лоб, держась чуть ниже. Я перевернул самолет, одновременно резко взяв ручку на себя, потом прицелился и дал очередь. Мои трассы уперлись в его фюзеляж, и самолет штопором пошел вниз, упав в море. Выровняв свой истребитель над самой водой, я начал мучительный набор высоты сквозь стену зенитного огня русских сторожевиков. Эти несколько секунд массированного обстрела показались мне настоящей бесконечностью!

Я сманеврировал, чтобы увернуться от одного пикирующего истребителя, когда другой оказался прямо передо мной. Я выпустил длинную очередь по этой цели. Стрелял я долго и уже начал думать, что патроны у меня кончатся раньше, чем я его собью. Наконец он загорелся, окутался дымом и упал в море.

Я обстрелял по крайней мере 10 вражеских истребителей во время этого боя, но все цели ускользали так быстро, что сложно было добиться какого-то результата. К этому времени стемнело настолько, что было сложно отличить своих от чужих. В результате обе стороны начали оттягиваться к своим базам.

Один из наших пилотов лейтенант Аарно Райтио выпрыгнул с парашютом и погиб в штормовом море этим вечером.

Прожектора Кронштадта всю ночь обшаривали море в поисках летчиков, выпрыгнувших из сбитых самолетов. За время боя, продолжавшегося около часа, противник потерял 16 самолетов.

В течение только одной этой недели противник потерял 43 самолета, не считая поврежденных. Результат таких больших потерь ощущался, даже если у противника имелись неисчерпаемые запасы новых самолетов, так как некоторое время русские не вылетали нам навстречу. Мы убивали это время, коптя балтийских селедок и собирая бруснику.

В середине сентября интенсивность воздушных операций опять начала нарастать. Советский Союз получил большую помощь Запада в виде истребителей «Спитфайр» и «Харрикейн», которые заметно превосходили наши «Брюстеры».

20 сентября мы лежали в палатке дежурной смены на краю аэродрома, когда зазвонил телефон. Никто не знал, что это - срочный взлет или просто сообщение о прибытии обеда. Но на всякий случай мы похватали летные шлемы.

«Похоже, это вылет», - сказал кто-то.

Йоппе подтвердил: «Вражеские истребители над Лавенсаари».

В считаные минуты группа из 6 наших истребителей уже направлялась к Лавенсаари. Первой парой были Кархунен и Херрала, второй - Кауппинен и я, третьей - Саловаара и Лампелто.

Мы шли с набором высоты до самого острова, так как по радио передали, что там на большой высоте находятся 8 «Чаек». Когда мы находились юго-восточнее Пенинсаари, пришло сообщение, что еще 21 вражеский истребитель летит со стороны Ораниенбаума на высоте 1500 футов.

Так как «Чайки» исчезли, мы повернули к этим новым целям. Несмотря на всю бдительность наших наблюдателей, противник сумел проскользнуть незамеченным, скорее всего, к северу от нас и направился к Сескару. Когда мы находились над Крейвинлахти, то получили сообщение, что вражеские самолеты недалеко от кораблей, из-за которых нас и подняли. Хорошо, мы круто развернулись и поспешили за ними.

Мы развернулись чуть шире, чем обычно, чтобы лучше контролировать воздух на случай, если противник завершит налет раньше, чем мы прибудем, и попытается незаметно проскочить назад. Примерно в 12 милях юго-западнее Лавенсаари мы заметили советский корабль, который сидел на мели и горел. Рядом находилось несколько немецких кораблей, которые расстреливали его.