Я буду первым (СИ)

Я тогда залип и глаз не мог оторвать. И в себя пришел лишь, когда меня в плечо толкнул Кир.

И вот она, вечно возившаяся с младшими братом и сестрой — она смогла сделать аборт?

Чушь.

Но сделать так, чтобы я поверил в это, вполне в ее духе… Чтобы подыхал от чувства вины и перестал мелькать перед глазами. На это Еленка была способна. Особенно после похищения. Я не думал, что она так легко простит. Я не до конца понимал, какие чувства в ней вызываю. Но какими бы они не были, на поблажки мне рассчитывать явно не стоило. Об этом свидетельствовала моя голая задница, оскверненная негром на весь интернет. Что же можно было ждать после попытки продать ее как проститутку?! Она даже разговаривать со мной не стала, хотя я проторчал возле универа и ее дома хрен знает сколько времени. Только сегодня. Чтобы добить.

Что ж я не вызываю у нее ни капли сочувствия? Понимаю, я заслужил игнор, но это… Нельзя же так.

Меня отпустило слегка. Потому что это была лишь догадка. Не уверенность. Может, я ошибаюсь и Еленка на самом деле сделала аборт. Чтобы стереть меня из своей жизни, как ластиком.

Но почему-то мне не верилось в это. Вывернуть меня наизнанку было для нее допустимо. Я заслужил. Убить безвинное живое существо — вряд ли.

Если это так, я не отстану. Не смогу. Эта девочка — моя одержимость.

Ход моих невеселых размышлений прерывает домофон. Гляжу на экран и с удивлением вижу Ирину. Первый порыв — не отвечать. Я не слишком общителен последнее время. И не знаю, что ей могло от меня понадобиться. Однако, девушка может быть полезна.

Жму кнопку, позволяя ей зайти, и отпираю дверь. Только в прихожей до меня доходит, что я не разделся. Стягиваю пальто и скидываю ботинки.

Ириска появляется на пороге.

— Впустишь?

Отхожу в сторону, пропуская ее в квартиру. Зачем она пришла? На ней короткая шубка, сапоги на шпильке и не особо длинное платье. Его не видно из-под верхней одежды.

— Проходи, — тянусь к выключателю.

Меня перехватывает тонкая девичья кисть.

— Не надо, — раздается жаркий шепот рядом со мной.

Она тянет меня в гостиную, где тоже не горит свет. И сбрасывает шубу. Под которой судя по всему ничего нет. Девичья фигурка серебрится в лунном свете, который падает в окно. И на какое-то мгновение мне хочется забыться. И выдолбить из себя все мысли о той, другой жестким трахом. Ровно до того момента, как девушка приближается ко мне и тянется к моим губам. Сама.

А я отворачиваюсь. Потому что даже запах не тот.

Включаю свет, оцениваю открывшееся зрелище. Высокая грудь с розовыми сосками, тонкая талия, стройные бедра, гладкий лобок, огненно-рыжая шевелюра. Хороша, чего уж там. Мне только на фиг не сдалась. Особенно когда замечаю начавшую подрагивать от сдерживаемых рыданий нижнюю губу.

Этого еще не хватало. Тут самому тошно, хоть вешайся. Зачем эта влюбленная идиотка приперлась…

— Платон, — девушка издает то ли всхлип, то ли стон.

Я вздыхаю, иду к себе, роюсь в шкафу, достаю футболку, затем возвращаюсь к Ириске.

— Оденься, — протягиваю ей вещь.

Она покорно ее надевает.

— Для чего ты сюда пришла, Ирина?

Наши родители поддерживают дружеские отношения. Мне не хочется доводить своего старика до очередного нервного срыва.

— Неужели не понимаешь? — в глазах стоят слезы.

То же что ли поплакать? У меня даже повод для этого посерьезней…

— Чтобы я тебя трахнул? И что ты этим добьешься?

Она подходит ко мне ближе, руками вцепляется в шот. С ее губ срывается то, что я ожидал:

— Я люблю тебя!

Что, по ее мнению, я должен с этим признанием делать?

— А я тебя — нет. Ты же видишь, — осторожно отцепляю пальчики от своей одежды и увеличиваю расстояние между нами.

— Вижу… Еленка… Что ты в ней нашел? Ты же из-за нее измучился весь. Я помогу забыть.

Если бы все было так просто.

— Я не хочу забывать, — доношу до нее свою точку зрения.

Тут она замечает листок, хватает раньше, чем я успеваю ей помешать, и читает его.

— Ты же ей не нужен. Она тебя не простит. Даже справку липовую не постеснялась сделать. Она бы ни за что не избавилась от ребенка. Ни за что! Даже если он твой.

Видимо, до нее не сразу дошло, что она только что прочитала. Я же из ее слов слышу лишь то, что моя догадка верна.

— Постой. Ты… Она… Ребенок… Эта святоша все-таки раздвинула перед тобой ноги. А я думала… Но это неважно. Я тебе помогу. Если захочешь, я рожу тебе ребеночка.

Девушка, грациозно покачивая бедрами, приближается, ко мне снова, тянется к ремню и произносит:

— Давай, я сделаю тебе хорошо?

Платон

У меня не возникает даже мысли согласиться. Я ее просто не хочу.

Перехватываю руки Ирины, не давая ей даже дотронуться до себя.

— Хватит унижаться! Совсем с ума сошла?

Поднимаю ее с пола. Сейчас она вызывает у меня одно желание — всыпать ремнем по голой попе. Чтоб неповадно было себя предлагать как последней дешевке.

— Собирайся и езжай домой.

Глаза девушки полыхают яростью, когда, схватив шубу, она вылетает из моей квартиры с криками:

— Ты пожалеешь! Козел!

Куда торопилась, не ясно. Я бы ей такси вызвал. Хотя, может, она на машине.