Я бы могла тебя простить

Рейд, не посмотрев в ее сторону, все же дал ей вразумительный ответ. Он резко вдавил педаль газа в пол. Машина взвизгнула и, оставляя запах жженой резины, впечатала все его кишки и саму Карин в сиденья. Она еще долго и молча пыталась совладать со страхом и тошнотой, подступившей к горлу. Карин и не догадывалась, что ее новая машина, которую, собственно, на прошлой неделе ей сам Рейд и подарил, способна на такую прыть.

Дорога немного расплывалась перед глазами не только от высокой скорости, но и от зверской усталости. Он не сомкнул глаз. Всю ночь Рейд пытался достучаться и докричаться до охранника. Предлагал все – деньги, много денег, все свое гребаное состояние. Но дежурный ему попался или безмозглый, или редкостный мудак. На все мольбы, перетекающие в угрозы и вновь в мольбы, сукин кот только демонстративно сделал музыку в наушниках громче и закрыл за собой дверь, оставив Рейда наедине с его демонами. Худшая ночь в жизни. Худшее утро и худший день.

«Но сегодня начало нового дня. Новой жизни. Ли простит меня, а я… Я сделаю все! Все».

Он измученно посмотрел на Карин. Без ширм похоти, голода, он смотрел на нее иначе – обычно. Казалось, изнутри его сжирает некое только пробудившееся существо. Чувство вины – так, кажется, звали этого монстра.

Карин не смотрела на него. Крепко вцепившись в подлокотники, она выдавливала правой ногой иллюзорную педаль тормоза в надежде, что Рейд сбавит скорость.

Рейд с трудом вошел в очередной поворот. Его левая рука, сине-черная и опухшая, как давно сдохшая рыба, не хотела слушаться. Правая выглядела не лучше – вмятины, глубокие царапины на металле, мизинец и вовсе заклинило, а экран пересекала одна жирная трещина.

– Ничего не выяснила?

– Нет, – с горечью выдохнула Карин, наконец поборов тошноту.

– Я переверну это место с ног на голову!

– Там вчера словно муравейник раскопали, полицаев и журналистов была просто тьма.

– А толку?!

Рейд думал влететь в чертово здание, заехать прямиком в лифт! Но желание найти Ли до того как убьется сам или загремит в очередной раз за решетку все же пересилило. Да и сил не хватало даже на нормальную злость.

Его машина стояла припаркованная на том же месте, где вчера он ее оставил.

– Что дальше?

– Пойдем на пятый.

– Пфф! – покачала головой Карин. – Ну да, они тем же составом сидят там и ждут тебя. Неужели ты ничего получше за целый день не придумал? – увидев воспаленные глаза Рейда, она поняла, что нет. – Во-первых, все, кто имел отношение к исчезновению Лирель и Каи, давно разбежались отсюда глубоко по норам. Во-вторых, ты серьезно, Рейд?! Полицаи вчерашней шумихой распугали даже бабушек, сидящих на лавочках.

– Здесь закрыто! Мать твою! Закрыто! – Рейд судорожно дергал ручку двери. – Открывайте, мать вашу! – он начал бить по двери ногой. Когда его глухое возмущение прекратилось, вокруг вновь повисла тишина.

– Поехали домой, Рей, – Карин забрала из безвольно повисших рук Рейда ключи от своей машины. – Полиция знает свою работу. Они непременно найдут их. Поехали, милый…

Спустя день Рейд вернулся в тот же полицейский участок, но уже не по делу о хулиганстве.

– Мистер Майн, прежде, чем мы поедем на опознание, я хотел бы задать вам несколько вопросов, – спокойно обратился к нему следователь, не поднимая взгляда и перебирая бумаги на столе.

– Опознание? – Рейд подумал, что ослышался.

– Ага. Где вы находились вчера в районе полудня? – спросил тучный лис с характерным прищуром, предварительно облизав указательный палец и перевернув очередную страницу толстенной папки с документами.

– Ты, кусок дерьма! – давясь от злости и брызжа слюной, Рейд вскочил со стула и навис черной тенью над следователем. – Так невзначай, будто сидишь на толчке с сэндвичем в руках, говоришь мне о том, что моя жена мертва?! – Рейд опирался правой рукой о край столешницы и с каждым его словом та жалобно трещала.

– Не точно…

– Говоришь! Хоть кто-то и сдох в очередной, в тысячный раз, но тебе глубоко насрать, ведь ты привык! Тебе работу работать надо! Так вот, я не каждый день, мать твою, прихожу на опознание своей жены! Оторвал свой жирный зад от стула!

Монолог завершился резко – громким хрустом дерева. Рейд протянул отломанный угол столешницы побледневшему следователю, развернулся и вышел из кабинета.

– Что они хотели от тебя в этот раз? – спросил обеспокоенный отец.

В его руке подрагивала чашечка крепкого кофе. Из круглой пепельницы вывалились несколько окурков. В помещении было душно и жарко. Сигаретный дым не успевал развеиваться, хоть топор вешай.

– Познакомился со следователем.

Рейд встретил непонимающий взгляд отца.

– С Уйри Лиманом.

Этого уточнения хватило, чтобы непонимание на отцовском лице сменилось взволнованностью.

– Этот дармоед повел меня на опознание. Еще и отца Ли позвали. Уроды…

Отец медленно сглотнул слюну. Кофейная чашка зашаталась, точно маятник. Он медленно опустил ее на стол. Тирада сына прервалась жадным глотком кофе. Безумно вечным глотком, остановившим время и отцовское сердце.