Я – человек-выстрел

Был и еще один серьезный фактор, удержавший меня тогда от ухода из «Ливерпуля». Теперь, по прошествии времени, я за него благодарен, хотя тогда у меня были совершенно другие мысли на этот счет. С той же убежденностью, с которой Стиви отговаривал меня от ухода, «Ливерпуль» был не намерен меня отпустить. С самого начала руководство клуба было решительно настроено меня не выпустить. Клуб был непоколебим. Даже когда в частном порядке поступали неофициальные предложения, превышающие предложение «Арсенала», руководство недвусмысленно и публично заявляло, что каким бы ни был размер отступных за мой трансфер, они на него не согласятся.

Ранее у меня состоялась переписка по эсэмэс с президентом клуба Томом Вернером. Я собирался лично отправиться в Соединенные Штаты, чтобы объяснить свою позицию владельцам клуба, и получил такой ответ: «Луис, ты остаешься. Наша позиция полностью совпадает с тем, что озвучили Брендан и Иан Эйр: ты никуда не уйдешь. Мы не хотим тебя продавать».

Как только я озвучил свое намерение уйти и стало ясно, что я никуда не уйду, я оказался в трудной ситуации, в которой было только одно решение: стиснуть зубы и приготовиться к бою. Работать на износ на тренировках и бегать до полного изнеможения на поле. У меня никогда не было проблем с «Ливерпулем». Я не имел ничего против партнеров по команде или наших фанатов. Мне всего лишь хотелось очистить свою жизнь от давления и постоянного напряжения.

Шли месяцы, и я снова забивал голы, но меня по-прежнему тревожило то, что летом я произнес то, что произнес. Я продолжал чувствовать себя не в своей тарелке. С Бренданом мы практически не общались на протяжении всего сентября и октября. Общение было сведено к минимуму и касалось исключительно футбола. Я серьезно переживал то, что между нами произошло. Я был близок к отчаянию. Но когда следующим летом состоялся мой трансфер в другой клуб, все было совершенно иначе.

Брендан заявил, что я проявил неуважение к партнерам по команде, заявив во всеуслышание, что намерен покинуть «Ливерпуль». Думаю, если бы он сказал это лично мне, все было бы по-другому. Но он сказал это публично. В тот период мы мало с ним разговаривали, и меня сильно задело, что он решил обратиться ко мне через СМИ. Почему он просто не подошел ко мне и не сказал все то же самое мне в лицо? Он мог бы возразить: «А почему ты сказал журналистам то, что мог сказать мне с глазу на глаз?» Для меня разница заключалась в том, что и он, и клуб знали о моем настрое, прежде чем я вынес это на публику. Он должен был узнать первым, но я сделал публичное заявление только тогда, когда дошел до отчаяния, окончательно почувствовал себя загнанным в тупик и не видел другого пути.

Брендан знает, что такое быть игроком. Да и в качестве тренера он проделал такую же работу в желании развиваться и профессионально расти. Он прошел путь от «Суонси» до «Ливерпуля».

До инцидента с Ивановичем наши разговоры имели более неформальный характер: «Как семья? Как дела помимо футбола?» Но в течение первых месяцев сезона мы если и говорили, то исключительно об игре. Со временем в наших взаимоотношениях наметилась оттепель. В октябре состоялся разговор, который будто бы положил конец всей истории. Пора было забыть обиды и сосредоточиться на игре. Стремление забыть плохое и сосредоточиться на игре на благо «Ливерпуля» было осознанным. Я испытал настоящее облегчение. Новый виток в наших отношениях с клубом ознаменовался подписанием нового контракта. Я был счастлив. Я не хотел больше враждовать и бороться. И если я решу уходить, то все должно быть сделано как положено и за адекватные деньги. Так будет лучше для всех сторон.

Команда тоже была рада, что ситуация нормализовалась и я остаюсь. Мартин Шкртел продолжал подначивать меня: «Я все еще жду, чтобы ты извинился перед всеми в раздевалке».

Клуб больше, чем когда-либо, старался демонстрировать, как они ценят мою работу на поле. Однажды владелец клуба Джон Генри даже отдал в мое распоряжение свой личный самолет, чтобы я мог оперативно вернуться после игры в составе сборной Уругвая и успеть на матч с «Эвертоном». Этим поступком он проявил свое хорошее отношение ко мне. Прежде ни для одного из игроков такого не делали, и этот эпизод показал, насколько клуб ценил меня и мою способность восстанавливаться после передряг. Думаю, они заметили, что, несмотря на историю с дисквалификацией, моим желанием покинуть команду, злополучным интервью и всеми последовавшими за этим трудностями, я как и раньше был готов работать на полную выкладку, показывать хорошую игру и забивать голы. Думаю, они это ценили. И также я думаю, что они всегда это знали. И вероятно, это была одна из причин, по которой они были готовы до последнего удерживать меня в клубе. Они знали, что я никогда не халтурю и всегда выкладываюсь на сто процентов, поэтому если я перейду в другую команду, я сделаю все, чтобы вместе с ней выиграть.