Я дрался с асами люфтваффе. На смену павшим. 1943—1945.

Вскоре началась Киевская операция, начались на­стоящие бои. 6-го числа была особо напряженная об­становка. Первым полетел Романенко с группой. Поле­тел с ним и мой друг Репцев. Оба они пропали. Из следующего вылета не вернулся командир звена Миша Шилов. Проходит 2—3 дня, в 7 часов вечера сидим мы в летной столовой, приближается на лошади всадник, глядим — Шилов, весь в бинтах. Оказывается, он сбил «Хейнкель-111», но и его подбили. Когда он сел на брю­хо, к нему пацанята подбежали: «Дядя летчик, тикай от­сюда, тут немцы». Его определили к какой-то женщине, она ему дала робу. Едва он перекусил — стучат в дверь. Он раз на печку. И сидит. Входят немцы. Шилов решил: в случае чего будет стрелять и прыгать в окошко. Нем­цы прошли в комнату, все осмотрели. Видят, Миша спиной к ним на печке. А у него такие были длинные во­лосы, как у женщины. Спрашивают: «Это кто?» Хозяйка сказала, что это женщина одна у нее остановилась, идет к сестре, пробирается. Успокоились фрицы, спра­шивают: «Яйко, млеко есть?» Поели и ушли.

Вскоре вместо пропавшего Романенко командиром полка был назначен Ковалев¹ — настоящий летчик.

[¹ Ковалев Алексей Родионович, подполковник. Воевал в соста­ве 66-го гиап (875-го иап), с конца 1943 г. — командир 91-го иап. Всего за время участия в боевых действиях в воздушных боях сбил 5 самолетов лично и 1 в группе. Награжден боевыми орденами и меда-лям₂и.

² Цыганков Иван Максимович, старший лейтенант. Воевал в со­ставе 91-го иап. Всего за время участия в боевых действиях в воздуш­ных боях сбил 15 самолетов лично и 2 в группе. Герой Советского Союза, награжден орденами Ленина, Красного Знамени (дважды), Красной Звезды, медалями.

³ Миоков Николай Дмитриевич, майор. Воевал в составе 91-го гиап. Всего за время участия в боевых действиях выполнил около 230 боевых вылетов, в воздушных боях лично сбил 22 самолета противни­ка. Герой Советского Союза, награжден орденами Ленина (дважды), Красного Знамени (трижды), Александра Невского, Отечественной войны 1-й ст., Красной Звезды, медалями]

Что дальше было? Пять летчиков — Цыганков², Ши­лов, Капай-гора и я, под командованием Миокова³ — были направлены на аэродром Васильков для ведения разведки в интересах 37-й и 40-й армий. Как-то раз мы с Капай-горой полетели на разведку и обнаружили ка­кие-то непонятные копны. Они стояли в шахматном по­рядке, не так, как ставят в деревне. Спустились пониже, потом еще пониже. Увидели, что это замаскированные танки. Прилетели, все доложили. Оказалось, что немцы готовили контрудар. Вскоре после такой нашей развед­ки командир говорит Миокову: «Вы с Цыганковым лети­те в Жуляны, заправьтесь там антифризом и получите зимнее обмундирование». Это было уже в конце нояб­ря. Мы взлетели, пришли в Жуляны, разошлись для по­садки, а нам: «Отставить. Собраться в такой-то квад­рат. Сопроводите группу «илов». Кучевка была баллов восемь. Мы с Цыганом идем: он справа, я слева. Вдруг Цыганков резким разворотом влево пошел мне под хвост. Я потерял его. Один продолжал выполнять зада­ние. Потом, смотрю, время кончилось, горючее на ис­ходе, надо на посадку идти. Я сел. Цыган уже сидит. Спрашиваю: «Ты где был?» — «Я там был. Ты что, ниче­го не заметил? Тебя же хотели снять. «Фока» подошел вплотную. Еще бы немножко, и сбил бы». А я ничего не видел в этих облаках. Говорю ему: «Спасибо, Ванюша».

Бои разные в ту пору были. Много летали на сопро­вождение «илов». 23 февраля я гнался за «пешкой». Са­молет наш, а летали на нем немцы без номеров и без звезд. Мне удалось со второй атаки убить стрелка, но «пешка» прижалась к самой земле. Рядом линия фрон­та, а у меня температура масла 120 градусов. При­шлось ее бросить.

Весной отправили нас в Харьков получать новые машины Як-9Т. На них летали недолго, а уже летом в Багай-Барановке получили Як-3. Дали облетать мне «единичку». Ой, хорошая машина, а мотор не тянет. Что такое? Вызвали с завода испытателя. Он говорит: «Ле­тать не умеете». — «Ну, полетай!» Он сел, полетел, про­пал куда-то. Потом глядим — идет он, у него дым сза­ди. Говорит: «Что-то здесь не так. Мотор действитель­но не тянет».

А тут пришла телеграмма, что Головатый Еремину купил самолет. Мы эту «единичку» ему и отправили. На нее наверняка мотор новый поставят, и он ее получит в лучшем виде. Мы получили машины в понедельник, 13 июня. Приехал генералитет, заместитель Яковлева. Нас хотели сфотографировать. Мы отворачиваемся все, мол, понедельник, да еще чертова дюжина — при­мета очень плохая. Так и не стали фотографироваться.

В первые два дня Львовской операции погода была плохая, мы не летали. На третий день нас подняли. Нас вел командир полка Ковалев. Бой завязался нешуточ­ный. 22 наших самолета против 85 немцев. Происходи­ло все на высоте 1500—1700 метров. Бой продолжался минут 40 и неожиданно прекратился. В этом бою я от­бивал атаки от своего ведущего. В какой-то момент я сошелся на лобовой с Ме-109, но он не выдержал, от­вернул, и мне удалось выйти ему в хвост и сбить.