Я дрался с асами люфтваффе. На смену павшим. 1943—1945.

—  Как вы тогда оценивали немецких летчиков?

—  Когда я воевал, у нас было безоговорочное пре­восходство в воздухе. Тем не менее о квалификации их могу сказать, что хорошие они были летчики. Они тоже боролись за идею. У них своя — у нас своя.

Конец войны получился интересный. Апрель 1945-го уже был. В Альпах мы добивали фашистов, которые нам не захотели сдаваться. Они там держались, хотели сдаться американцам. Мы сначала вместе с «илами» летали на разведку, чтобы точно определить, где враги. Было это 10 мая. Нас к тому времени осталось совсем мало, человек 10 или 12. Сборная эскадрилья. Восемна­дцать «илов» мы повели втроем: Калашонок, Козлов и я. Некому больше было лететь. Калашонок и Козлов повы­ше шли, я в хвосте болтался у «илов», потому что с хвоста обычно заходят на выходе. И тут штук 20 «фоккеров». Та­кая каша была! Как только не столкнулись и живы оста­лись, не знаю, но сбили 9 немецких самолетов, ни одного «ила» не потеряли. Только один из них был чуть подбит.

11-го начали наши немцев бомбить. Мы летали на прикрытие. К вечеру фашистов разбомбили. Хотя дра­лись, конечно, немцы до последнего. Это в книге у Ско-морохова хорошо описано. Он честно написал.

—  С американцами приходилось сталкиваться?

—  Боев с ними не было. Южнее Вены встретили группу. Я резкий маневр сделал — не знаешь же, «мес­сера» там или американцы. Скоморох мне говорит: «Не дергайся, это американцы».

—  За сбитые самолеты получали деньги?

—  Да. За каждый истребитель по 2 тысячи, бомбар­дировщиков я не сбивал. Но мы этих денег не видели. Просто учет был в штабе, кто сколько сбил, а после окончания войны начали считать, кому сколько причита­ется. Мы в 1945 году получили эти деньги. Их в одесский банк перевели. Мы были в Болгарии, говорим: Одесса рядом — слетаем туда и получим. Слетали и получили.

О военных годах с разными чувствами вспомина­ешь. Голодное, конечно, было время. Хотя под конец войны нас уже хорошо кормили. И на Украине — ниче­го. А вначале подвоз был плохой. Но как только появля­лась возможность, летный состав кормили нормально. Иначе один-два боя — больше летчики не выдержали бы. А тут по 5 вылетов в сутки. Поэтому и была у нас 5-я норма — самая большая. Подводники и летный состав только получали такую.

—  Была ли трофейная техника в полку?

—    В годы войны был у нас в полку немецкий «Шторьх» — такая стрекоза: сверху крылья расположе­ны, подкосы под фюзеляжем. А еще у нас был чешский спортивный самолет «икар». Такой изящный, обтекае­мый. С одним крылом спортивным. Хорошая была маши­на. Летчиков простых не допускали, а начальство на нем душу отводило. Наш штурман дивизии на нем все пило­тировал на низкой высоте и разбился у нас на глазах.

—  Что делали в свободное время?

—  Мы сами в свободное время под баян песни пе­ли, танцевали. Были у нас танцы. И женщины приходи­ли из санчасти. Молодые мы все тогда были. У кого-то завязывалась любовь. Иногда женщины говорили нам: «Обождите, все будет после войны». Все верили, что война закончится и будет Победа.

—  Сколько у вас сбитых?

—  Шесть лично и девять в группе.

Список документально зафиксированных воздушных побед Л.З. Маслова в составе 31-го иап, на самолетах Ла-5 и Ла-7

15.05.44     ФВ-190     Вост. Спея

18.01.45     ФВ-190     Сев.-Зап. Варполота

19.01.45     Ме-109     Юж. Шарсентаюта

13.03.45     Ме-109     Юж. Замоль

10.04.45     ФВ-190     Вост. Кагран

Всего сбитых самолетов — 5 лично;

боевых вылетов — 199;

Источники

1)ЦАМО РФ, ф. 31 иап, оп. 203401, д. 4 «Журнал итоговых боевых донесений за день» (за 1944 г.);

2)ЦАМО РФ, ф. 31 иап, оп. 223402, д. 4 «Журнал итоговых боевых донесений за день» (за 1945 г.);

3)ЦАМО РФ, ф. 295 иад, оп. 1, д. 46 «Сведения о сбитых самолетах противника» (за 1945 г.);

4)ЦАМО РФ, ф. 295 иад, оп. 1, д. 59 «Сведения о сбитых самолетах противника» (за 1944—1945 гг.).

Летчики 1-й АЭ 31-го ИАП (слева направо): Н. Бабков, Б. Кисляков, Б. Горькое, В. Кирилюк, Н. Скоморохов, В Калашонок, Л. Маслов, Д Соха, Беседин. Апрель 1945 г. Фишминдер, Австрия

Марков Владимир Протасович

К авиации меня потянуло еще в детстве. Мальчиш­кой я занимался в модельном кружке. В 1938 году по путевке комсомола был направлен на учебу в аэроклуб Дзержинского района города Москвы. Инструктора в аэроклубе были для нас просто отцами. Они к нам тоже относились очень тепло. В аэроклубе нас одевали: вы­давали комбинезоны, сапоги. Мы даже Ворошиловский паек там получали. Рано утром вставали, была еще ро­са. Самолет уже стоит, тебя ждут. Отлетаешь, и на станцию — едешь в Москву. Вот так и учились.