Я думала, я счастливая... (СИ)

Звонил Женя, и Тамара отчаянно врала ему про свою беззаботную жизнь и про разные дела, которыми она занята целыми днями. Ей было стыдно признаться, что Николай вернулся, а она не только не смогла его прогнать, но и включилась в его надуманную игру, цели которой она так до конца и не понимала. Знала одно, просто так он не уйдет, а скатываться до скандалов и драк не хотелось. Способов не пустить его домой, просто не существовало. Утешалась Тамара только тем, что не кокетничала сама с собой и не связывала присутствие Николая с ложными бабскими надеждами на воссоединение. Нет, этого она делать не станет.

Николай как будто чувствовал, что Тамара еле его терпит, а потому особо старался перед глазами не мельтешить. Сидел тихо, слушал книги или уходил гулять, иногда встречался с Соней. Обратно возвращался измученный и грустный. Однажды полвечера Тамара слушала бесконечные его звонки и разговоры по телефону. Это сильно раздражало. Невольно она оказалась свидетелем странной ситуации, когда Николай, явно встревоженный, метался по комнате, что-то переспрашивал, куда-то снова звонил. А уже глубоким вечером раздался сигнал домофона, и спустя несколько минут, Тамара услышала приглушенные голоса в прихожей. Предчувствуя самое плохое, она вышла из спальни и увидела Николая, который суетливо помогал снять свободный плащик с той, что прибыла в качестве поздней гостьи к ним в дом.

Тамара молча проследила, как Николай тащит свою спутницу за руку в комнату, а та, обомлев от ужаса, смотрит на нее испуганными глазами, словно волокут ее на жертвенный костер. Размытым пятном белело ее отечное лицо, виделся круглый, но какой-то некрасивый живот и растрепавшиеся волосы. Беременность эту женщину вовсе не красила, хотя Тамаре представлялась совершенно гламурная картинка, как в журнале. Спрятав Соню за дверь, Николай повернулся и, умоляюще сложив руки, быстро заговорил:

— Тамарочка, ты ничего не подумай! Я понимаю… я всё понимаю… но тут такие обстоятельства. Всего один вечер, я клянусь тебе! Я представляю, как это выглядит со стороны, но на сегодня нет другого выхода. Сонечкину квартиру затопили соседи. Там всё плывет. Ей просто некуда податься, а в ее положении… Тамара, пожалуйста, одну ночь… А дальше я всё решу. Я обещаю!

Тамара обессиленно смотрела на Николая, пытаясь понять, настоящий он или нет. Хотелось подойти ближе, ткнуть его пальцем в живот и убедиться, что это всё еще живой человек, иначе, почему его поступки напоминают действия безжалостного робота? Как случилось, что она не разглядела в Николае этого раньше, для Тамары так и оставалось загадкой.

Глава 35

Всю ночь Тамара вспоминала домик у моря и свое вынужденное одиночество, которое открыло для нее новую жизнь. А что сделала она? Она сама и добровольно снова залезла в ловушку. Привычка к рутине сначала чуть отпустила, но очень быстро взяла верх и вновь начала выдвигать свои условия. Тамара отчетливо осознала, что после нескольких крохотных шажочков вперед, она снова отбежала назад. В квартире всю ночь было тихо. Ни звука не донеслось из Лёлиной комнаты, как будто там никого и не было. А рано утром Тамара сквозь сон различила едва уловимый шум, тихие сборы и щелчок входной двери. Николай не обманул — они уехали.

Вот и хорошо! Пора и ей прокладывать заново дорогу к своей жизни. Тамара окинула взглядом спальню, тронула пальцами шторы, провела рукой по широкой удобной кровати. Сколько сил и денег они вложили в то, чтобы квартира была уютной и красивой, чтобы сюда тянуло, как магнитом после работы, чтобы только здесь можно было спрятаться от всех неприятностей и найти поддержку друг у друга. Она прошла дальше по коридору, в комнату дочери заглядывать не стала, ей было противно даже прикасаться к ручке двери. Внимательно, как будто впервые, рассмотрела картины и маленькие гравюры, медленно двинулась на кухню. Удобные шкафчики темного благородного цвета, мягкие стулья с высокими спинками, овальный стол, за которым так хорошо было сидеть сначала втроем, а потом вдвоем. Красивая посуда — еще один фетиш Тамары. В любом магазине, она как завороженная шла к полкам с тарелками, салатниками и чайными сервизами. Всё, что из стекла будоражило ее сознание и не отпускало, пока не купит хоть маленькую, но обновку: вазочку эпохи модерна из многослойного стекла или цветную забавную фигурку. Скользнула по ним равнодушным взглядом. Это всё прошлое. Не торопясь, она сварила себе кофе, и некоторое время сидела, не делая ни глотка, как будто размышляла, подводила итоги. На столе красивые салфетки, на стене — большое и яркое керамическое блюдо, привезенное из Турции. Оно, как огромное разноцветное солнце, радовало темной зимой пестрыми красками, в особенности, оранжевыми огурцами.