Я еще не жила (СИ)

Гарри увидел ее состояние и остановился, предложив заказать для них с Хью и горничной ужин в номер. Хью, по-видимому, совсем расхворался, так что его это даже не покоробило; хотя Этель видела, что брата все больше тяготит положение бедного родственника, в которое его поставил Гарри Кэмп. Еще столько трудностей предстоит разрешить…

Она взглянула на Кэйтлин и устало улыбнулась.

- Завтра с утра, если Хью не станет хуже, мы с вами пойдем по магазинам. Можете считать, что приступили к своим обязанностям… хотя вам тоже нужно приодеться и купить себе всякие женские мелочи.

- У меня нет ни цента, мисс, - сказала ирландка.

Этель поморщилась при виде страдания на ее лице.

- Я заплачу за себя, а Гарри за вас. А вообще, я уверена - нам всем положена компенсация, особенно вам! И мы ее добьемся!

Этель видела, что Кэйтлин терзает еще множество невысказанных вопросов; и особенно ей не терпится узнать о даме, из-за которой они подняли столько шуму. Но не сейчас, не сегодня.

Все пятеро поднялись наверх; и у дверей номера Бертрамов Гарри остановился.

- Завтра я все утро буду у себя. Отсыпайтесь и постучитесь ко мне сами, как будете готовы.

Он поцеловал в щеку Этель, похлопал по плечу Хью; и покинул брата с сестрой. Этель постояла, глядя, как он уходит; а потом со вздохом повернула медную ручку и ступила в прихожую. Она была рада, что этот бесконечный день закончился.

========== Глава 8 ==========

Она уже понимала многое вокруг себя, и это было мучительно, и жить заново было тоже мучительно, - почти так же, как тот непробудный сон. Когда она родилась вновь?.. Она не знала. Жрице казалось, что память ее тоже истлела, или события прошлой жизни стерлись из нее. Как будто она целиком была творением этого существа, которое выдавало себя за благого бога Черной Земли, - не слишком удачным творением, на котором этот демон пробовал свои силы, вылепив ее, точно Хнум* на гончарном круге.

Вот только слеплена она была из праха мертвых. Она могла обмануть других, всех этих несчастных смертных и слепых варваров; но саму себя - никогда.

Она очнулась в каюте большого корабля - другого огромного корабля, подобного тому, что утонул. И она была совершенно нагая. Ей не было холодно - удивительно, в этом северном краю! Но сердце у нее снова билось, она дышала, и ощущала прежнюю юную силу и гибкость, как в те дни, когда она танцевала в храме для Амона. И пришел голод. Жрица была очень голодна, но хотелось ей не человеческой пищи - или, вернее сказать, ей хотелось много больше, чем человеческой пищи. Чего она жаждала, она еще не могла сказать; но это уже пугало ее…

Потом отворилась дверь, и вошел мужчина - слуга или раб. Он дико вскрикнул, когда увидел ее; она тоже закричала и прикрылась простыней, которую схватила с кровати. В прежней жизни Амен-Оту часто показывалась слугам обнаженной, ведь они - всего лишь орудия своих господ. Но жрица откуда-то знала, что люди этого времени и этой страны гораздо более стыдливы и всегда прячут свое тело. Она многое знала без объяснений - как будто это знание было вложено ей в сердце при новом сотворении…

Она взмахом руки прогнала слугу, и тот сразу же выскочил за дверь и захлопнул ее. Поискав в комнате, Амен-Оту нашла странный сундук, который закрывался на замок, и вытащила оттуда много странных вещей. Она откуда-то знала, что это женское нижнее платье, и стала одеваться: ее тело действовало само, руки уверенно застегивали застежки и завязывали ленты. Однако она не знала, как называются все эти предметы, и ни слова не могла произнести на языке варваров, среди которых очутилась.

И она не знала, как теперь зовут ее саму! “Амен-Оту” - так звали ее в прежней жизни; “Осирис Амен-Оту” - так следовало величать ее, когда она уйдет на Запад и уподобится Осирису. Но она не уподобилась Осирису, а стала бессловесной рабыней того существа, которое вновь привело ее в этот мир.

- Чего ты хочешь? - прошептала она вслух. - Что означало мое согласие? На что я обрекла себя?..

Ответа она не получила. Но жрица испытала внезапное сильное желание закончить свое облачение, хотя надела на себя уже много одежд. Она открыла шкаф - высокий шкаф в рост человека; и там висело несколько черных платьев. Этот цвет здесь был траурным - в Та-Кемет скорбящие одевались в синее. Та, которая прежде была Амен-Оту, а теперь лишилась и своего тела, и своего имени, откуда-то знала, что она вдова… должна изображать женщину, чей муж недавно умер. Никто даже не подозревал, что она до сих пор девственна.

Хорошо! Эта мысль впервые заставила ее улыбнуться. Это означало, что еще долго мужчины не будут посягать на нее и досаждать ей. Тот варвар, который умер, должно быть, оставил ей богатство, и она долго не будет нуждаться. Но каковы теперь ее нужды?..

Есть! Ей страшно захотелось есть, когда она подумала об этом. Но оставалось ждать, пока не придет слуга. И ей очень хотелось увидеть, какой она стала теперь.