Через год после релиза Against All Odds номинировался на «Оскар» за лучшую песню к фильму. Обычно номинированные музыканты исполняли свои номинированные песни. Но именно в 1985 году Академия решила изменить правило: они приглашали других артистов для исполнения номинированных песен.
Дискуссия началась с мелочи – с обращения моего лейбла или менеджмента к Академии, в котором говорилось о нашей готовности сделать остановку в ЛА по пути в Австралию (где продолжался наш тур) и выступить на телевидении. Вскоре спор начал разгораться всерьез, и письма летали туда и обратно с огромной скоростью. Одно из них было адресовано «мистеру Полу Коллинзу». В итоге Ахмет Эртегюн даже написал Грегори Пэку, который тогда занимал пост президента Академии. Конфликт уже переходил все границы. Сколько я себя помню, я всегда смотрел «Оскары» и был истинным киноманом. Я был польщен тем, что меня включили в список номинированных. И у меня совершенно не было намерения расстраивать кого-то тем, что приглашал самого себя спеть свою же песню. Но неожиданно я, сам того не желая, оказался в самом центре конфликтов вокруг «Оскара».
Академия поручила исполнить песню Against All Odds танцовщице под фонограмму. Справедливости ради, стоит отметить, что это была не какая-нибудь старая танцовщица, а очень опытная Энн Райнкинг, ранее сотрудничавшая с великим хореографом Бобом Фоссом. Но это никак не смогло спасти ее выступление от провала.
К тому времени как я приехал в ЛА, ситуация стала уже неприличной, так как выглядело все так, как будто именно я писал все эти письма. Я поехал на церемонию вручения, и все уже знали о скандале. Как только мисс Райнкинг вышла на сцену, гости церемонии повернулись ко мне, чтобы посмотреть на мою реакцию. Я был в смятении – как по поводу ужасного исполнения моей песни, так и по поводу того, что все думали, будто я затеял этот конфликт. Приз взял Стиви Уандер за песню I Just Called to Say I Love You. Но Against All Odds хотя бы выиграл «Грэмми» в 1985 году в номинации «Лучшее мужское вокальное поп-исполнение».
Стоит добавить, что я даже не знал, что был номинирован на «Грэмми». Я узнал об этом, только когда по почте пришла сама награда. «Что это? Снова что-то для Пола Коллинза?»
Здравствуйте! Должно быть, я сейчас занят (часть 2),
Давайте отмотаем назад двенадцать месяцев – до момента окончания тура Mama в феврале 1984 года и продвижения песни Against All Odds.
Саймон и Джоули росли и становились все более прекрасными детьми. Это означало, что мне нужно было уделять им больше внимания, и я немного помогал Саймону с его домашним заданием по математике во время школьных каникул. Чтобы подбодрить его, я купил ему в комнату старомодную школьную парту викторианских времен и стул. Он сидел за ней спиной к окну, упорно изучая алгебру, в то время как за окном светило солнце. Прости, дружище, я хотел быть ответственным отцом. И, конечно же, алгебра пригодилась бы в будущей жизни.
Что касается меня и Джилл, то мы с ней вели приятную домашнюю жизнь, и она полностью поддерживала мои чрезмерные порывы к работе. Хотя работы становилось, должен признать, чересчур много.
В период с мая по декабрь 1984 года я продюсировал альбом Филиппа Бэйли Chinese Wall в лондонской студии Townhouse; был продюсером Behind the Sun Эрика Клэптона в Монтсеррате; придумал и записал большую часть своего третьего альбома No Jacket Required; и принял участие в записи Do They Know It’s Christmas группы Band Aid.
Почему Филипп Бэйли хотел, чтобы я стал продюсером его альбома? Мне кажется, потому что меня считали крутым парнем. К тому же музыканты из Earth, Wind & Fire, с которыми я работал, рассказали ему обо мне. Мы с Филиппом встречались до этого несколько раз, и, к счастью, мы ни разу не говорили о том курьезном случае, когда менеджмент EWF принял меня за человека, продававшего группе наркотики.
Я был в Нью-Йорке, и EWF выступали в «Медисон-сквер-гардене». Face Value тогда еще не вышел, поэтому на тот момент я еще не был «Филом Коллинзом». Однако я успел поработать с The Phenix Horns над альбомом, и они позвали меня на свой концерт. Я договорился встретиться с ними перед выступлением в вестибюле отеля «Паркер Меридиен».